– Я устрою несчастный случай.
– Несчастный случай? Знаю я твои несчастные случаи. Обычно после них начинаются глобальные войны. Надеюсь, это будет не так показательно, как 28 июня 1914 года?
– Вы же просили, чтобы он умер!
– Убийство эрцгерцога Франца Фердинанда должно было произойти тихо, а не на виду у многотысячной толпы.
– Результат был достигнут, война началась.
– Она закончилась не так, как я планировал, и в этом была твоя вина. Твоя спешка и попытки походить на брата не привели ни к чему хорошему. Ты не такой, как он, и ты должен научиться принимать это. У тебя есть свои плюсы, Маркус. Их просто нужно уметь использовать.
– Я хотел, как лучше, Милорд. Я же не знал, что все обернется иначе.
– Сейчас тоже никто не знает, во что все это может вылиться. Впрочем, хотя твоя идея заранее провальная, тебе стоит попробовать, так как все равно тринадцатый должен будет сразиться с тобой. А Он, – Анатас показал пальцем вверх, – все равно не допустит, чтобы ты обрел бессмертие. Противостояние должно быть всегда на равных, ибо по-другому в нем не будет смысла. Нам нужно вывести его из игры. А потом я найду ему другое тело и новое применение.
– Я убью его, сир.
– Хорошо. Ты был хорошим воином, надеюсь, таким и останешься.
– Рад вам служить, Милорд, – произнес Маркус и исчез, а Анатас еще долго стоял в полном одиночестве, всматриваясь в темноту города.
Пьяная толпа панков гудела около входа в бывший кинотеатр «Спутник». Большая вывеска с названием выступавшей группы еще больше раззадоривала и без того подогретую алкоголем и неконтролируемую толпу. Милиция уже оцепила периметр клуба.
– Ну вот я и на месте! – оглянулся по сторонам Грешник.
– Ты думаешь, я оставлю тебя одного? – тут же положил руку ему на плечо Ворон.
– Папа попросил за мной присмотреть?
– Ты, главное, веди себя хорошо, если ты вообще понимаешь смысл этого слова.
– Слушаюсь! И хотя я не сильно образован и не знаю, что оно означает, я могу спросить об этом у одного из этих молодых и культурных людей. Юноша, а вы не знаете, что такое хорошо, а что такое плохо? – поинтересовался Грешник у еле стоящего на ногах парня.
Отхлебнув из бутылки пару глотков пива, тот с трудом сфокусировал свой взгляд на непонятном карлике.
– На, братан, хлебни пивка и не рушь мне мозг. Панки, хой! – заорал во все горло фанат.
– Панки, хой! – ответил ему Грешник, отхлебнув пива.
– И что это значит? – поинтересовался Ворон.
– А хрен его знает. Все орут и я ору.
Через несколько минут двери клуба открылись, и толпа с криками ринулась внутрь.
– А ты не мог бы достать билеты в филармонию или, например, на балет? Ну хотя бы в кино?
– Да ты что, Ворон?! Тусняк будет отпадный! Лучшие люди города здесь! – Грешник кинулся в толпу.
– Да, я вижу: самый цвет интеллигенции собрался.
Сцена клуба располагалась по центру помещения, перед ней было большое пространство, с левой стороны на возвышенности находились барная стойка и столики. Зал быстро заполнился зрителями. Грешник и Ворон сели за столик, а когда все столы оказались занятыми, народ потянулся к барной стойке.
– Ух ты, ух ты! Глянь, какой ходячий металлолом! – показывая пальцем на проходящего мимо парня в пирсинге, заорал Грешник.
– При инквизиции так людей не пытали, как он сам себя изуродовал, – Ворон подошел к бару и взял две кружки пива.
– Эй! – окликнул Грешник ходячую подушку для иголок.
– Чего тебе?! – отхлебнув пива и смачно рыгнув, проговорил и без того заплетающимся языком цветмет.
– Это кто ж тебя так? – показывая на железки, с жалостью проговорил Грешник.
– Что? Нравится?! – парень с гордостью облокотился на барную стойку. – Это мой кореш постарался.
– Больно, наверное?
– Да нет, приятно даже! Сейчас так модно! Бабы на это западают!
– Вот здорово! Я тоже так хочу! – Грешник схватил со стола вилку и воткнул себе в глаз. – А-а-а! Ты меня обманул! Мой глаз! Мой глаз! Спасите мой глаз! Я ничего не вижу! – упав со стула и катаясь по полу в истерике, кричал горбун.
От происходящего парня стошнило, а стоящие рядом люди в ужасе отшатнулись в сторону.
– Не волнуйтесь! Все нормально! Это он шутит! – успокоил народ Посланник. – Вставай давай! Хватит дурака валять! И что это за хрень у тебя в глазу? – садясь за стол, удивился Ворон.
– Отстань, птица! Не до тебя сейчас! Видишь же, что друг кровью истекает. Ты хотя бы перевязку сделал, я ж помираю! – поднимаясь с пола и тоже усаживаясь за стол, орал Грешник. – Если в моде не разбираешься, молчал бы!
– Ну и что это за мода?
– Деревня ты! Это пирсинг! Прокалываешь себе все части тела и тащишься!