На сцену, возглавляемый Проней, из-за кулис, выскочил камуфляжный балет.
– Вот эти! – крикнул толстяк, указывая на райскую парочку. – Возьмите преступников!
ОМОН с готовностью подлетел к столу, и под раздачу попали Лёха и Бакенбардыч!
– Не тех! – надрывался Проня. – Не тех! Вон преступники, возле кафедры!
Визжащего администратора скрутили тоже. Изящный саквояж захватили в качестве вещдока. Мошенников уволокли в автозак и этапировали в УВД «Тверское», что на Большой Дмитровке д. 20.
– Держи люлей, Гришка! – святой карлик подпрыгнул, вцепился в волосы оратора. Повалил на пол и уселся на бывшем апостоле, вколачивая гнусную морду в деревянный настил.
– Наших бьют! – вскричал первый голос.
– Не дадим Петровича в обиду! – захныкал второй голос.
– Истинно, порвём гадов! – припугнул третий голос.
Людская масса ринулась на театральную сцену! Повелитель достал из кармана яблоко и бросил его в зал. И пошёл прочь, обронив:
– Оставь изменщика, святой Бенедикт, идём-ка.
Яблоко упало в толпу и толпа немедленно начала яблоко рвать. С неистовством! Со злостью! Каждый норовил куснуть, и побольше! В воздухе замелькали кастеты, дамские сумочки и ножи, разгорелась коллективная драка и поножовщина!
Старикан отпустил распростёртого на сцене Григория Петровича, встал с его груди, напоследок пнул предателя. И заспешил за господином к кулисам.
В садике Моссовета – перед входом в театр, металось множество окровавленных людей, пронзительно ревели сирены специальных служб!.. Земля была истоптана кровавыми подошвами, статуи фонтанов-сатиров вместо воды извергали ярко-красные струи!.. Бойня полыхала вовсю, слышались пронзительные крики ополоумевшей публики, визг безвинных детей, лай бродячих собак, почуявших запах крови… Плач и срежет зубов на Садовом кольце, у парадного входа театра!
Перед «служебным входом», что со стороны Тверской – всё было тихо и спокойно. Если не считать любопытства случайных обывателей, что (заслышав суету) быстрее бежали с Тверской на Садовое, дабы увидеть, что же там происходит. И насладиться чужим горем!
Благодатный и святой Бенедикт стояли возле будки охраны, и неспешно диалогировали. Охранник Саня, по привычке, «грел уши».
– Ты ведь знал, что Гришка святотатствует в театре? – спрашивал рыжий карлик. – Зачем к нему пошли?.. Христопродавец – он и есть… Извини, не понимаю причин нынешнего визита!..
– Я не знал про апостольский театр, – флегматично ответил Учитель. – Мы попали туда случайно. А святой Дух мне показал, что Григорий живет в Выхино и завтра до полудня будет дома. Дух сориентирован Папой лишь на то, на что сориентирован. И внештатные ситуации (такие, как сейчас) Ему неведомы…
Какой же Дух святый? Это ж робот – самый настоящий!.. Бред и отход от догматических канонов? Дак вся наша история – отход от канонов и есть, отходом больше, отходом меньше… В плане бреда то же самое.
Вой сирены послышался совсем рядом. Непривычно однако, все сирены на Садовом! Саня кинулся в будку открывать шлагбаум! Во двор дома № 27 по улице Тверская, въехала «Скорая помощь». Два дюжих медбрата вытащили носилки и убежали внутрь театра, через пустое крыльцо.
– Стадный инстинкт – могучий фактор… – размыслил Учитель вслух. Кто-то тронул Его руку. И Он встряхнулся. Рядом стояла темноволосая девочка лет двенадцати, с очень серьёзными серыми глазами.
– Это вы кинули яблоко? – строго спросила девочка.
– Я, – сознался Властелин.
– Какая милая девчушка! – влез в разговор непоседливый слуга. – Кстати, меня зовут святой Бенедикт.
– Я видела вас на сцене, и спросила на всякий случай, – девочка не обратила внимания на рыжего карлика, магнетизируя взглядом Повелителя. – Значит, вы умеете творить чудеса?
БигБосс с достоинством кивнул:
– Да, я умею творить Чудеса.
– Ни хрена себе! – не сдержался охранник Саня, околачивавшийся поблизости. – Сотвори, а!
Девочка не удостоила вниманием и Саню. В упор рассматривая Учителя:
– Подумать только, настоящий чудотворец! – она сунула Бенедикту розовый смартфон. – Сфотайте, пожалуйста, нас вместе. Нажать надо вот на эту кнопочку…
Девочка обняла Властителя за талию, улыбнулась в представляемый её воображением кадр:
– Выставлю в Интернете. Подруги обзавидуются!
Из театра дюжие медбратья вынесли носилки, на которых покоился Григорий Петрович.
– Ну я ничего не вижу! – вопил бывший апостол. – Кровь залила напрочь глаза!.. Прости меня, Благодатный, я больше не будууу…