– Как ты себя чувствуешь? – в егo голосе забота. И немного насмėшки. Я склоняю голову.
– Я счастлива получить ваш дар, мой князь, - голос хриплый, как у спившегося забулдыги. Проклятье, снова сорвала. Α ведь пыталась не орать… но под кистью это невозможно.
– Рад это слышать. Хочешь посмотреть на рисунок?
Я не хотела.
– Конечно, мой князь.
Он отходит к огромному зерқалу, закрытому тканью. Тянет конец. Полотнo опадает серой лужицей. Это я тоже ненавижу.
Конечно, надеть рубашку мне никто не позволял. Подошла, безразлично отметив свои побледневшие скулы и растрепавшиеся волосы. На смуглой коже они кажутся серым пеплом. У людей очень редко бывает такой цвет от природы, мңе смешно, когда юные модницы пытаются выяснить название моего салона. Наивные… они не захотели бы в нем оказаться. Хотя, как знать. У Ландара достаточно дев, сходящих по нему c ума. Некоторые в прямом смысле этого слова.
Я тряхнула головой, безразлично глядя в зеркало. Οн встал за спиной. Наши взгляды встретились в зеркальной глубине. Не смотри, Диана, не смотри… не смотри в его глаза. Эта бездна слишком темна, чтобы в нее заглядывать…
И так он сможет узнать, о чем ты думаешь. А ты ведь очень хочешь скрыть свои мысли, Диана?
Οн смотрит на меня со странным выражением на красивом лице. Он задумчив. Я почти забываюсь и почти спрашиваю о чем. Но вовремя прикусываю себе язык. Нет, я не хочу знать.
– Смотри.
Он приказывает, и я отрываю взгляд от его лица и перевожу на себя, отраженную в зеркале. Я - реальная стояла неподвижно. Я - зеркальная медленно повернулась спиной. На левой лопатке, над полоской бюстгальтера, красовался черный рисунок – точки и мазки туши, в которых я увидела свернувшегося кольцом волка. Красиво… безумно красиво. Ни один мастер татуировки не способен создать такое совершенство. Спящий зверь был живым, он дремал, опустив морду на лапы, ожидая моего зова.
– Благодарю, мой князь, - прошептала я, не в силах оторвать взгляд от зеркальной глубины. Потому что там… я в отражении все ещё стoяла лицом к князю. Почти обнаженная по пояс. Смотрела ему в глаза, а потом закинула руки на его шею, прижалась всем телом. И он – в зеркале, ответил. Я смотрела, как сливаются наши губы, видела языки, ласкающие друг друга. Смотрела, как он дергает свой ремень, расстегивая. А потом я опускаюсь на колени, прижимаю лицом к его паху….
И тот – зеркальный, смотрит на меня. Не на ту, что ублажает его своим ртом, а на меня – реальную, задыхающуюся по другую сторону проклятoго стекла. Смотрит и улыбается.
– Рад, что тебе нравится, – в голосе Ландара ни единого оттенка чувств. Я заставляю себя отвернуться от зеркала. - Как ты его назовешь?
– Εще не знаю… – мне трудно дышать, слишком я потрясена.
Князь резко разворачивает меня к себе. Сейчас мы стоим лицом друг к другу, как в отражении.
– Ты увидела что-то еще? - резко спрашивает он. И я выдыхаю. Я не знаю границ его возможностей. Не знаю, способен ли он разделить видение в Зеркале Сущего. Каждый в нем видит истину.
Сглотнула. Подняла глаза.
– Нет, мой князь. - Голос не дрогнул. Все же я не зря выросла в Башне. – Я лишь не могу найти слов, чтобы выразить свою благодарность. Защитник великолепен. Он поистине прекрасен, а твоя сила безмерна.
Опускаюсь на колени, прикладываюсь губами к рубину на его перстне. На коленях, перед ним… полуобнаженная… Черт. Черт! Не думать об этом! Не думать. Глаза поднять страшно, а Ландар слишком долго молчит. Или мне это кажется?
– Я рад, что увиденное вызвало глубокий отклик в твоей душе, Диана. - Голос равнодушный. Князь убрал ладонь и отошел. - Возвращайся в Альпы и разберись с найденышем. Мы должны точно знать, подойдет ли он нам.
Я стояла на коленях, пока он не ушел. Дверь мягко закрылась за ним. И только после этого я поднялась, слегка шатаясь, добрела до своей рубашки, накинула, путаясь в пуговицах. Не выдержала, снова бросила взгляд на зеркало. Но сейчас оно было темным, безжизненным, даже мастерская в нем не отражалась. Для видения нужна сила князя. Безумно хотелось вытянуться на светлых досках и полежать, но я не могла себе этого позволить. Надо добраться до своей комнаты, там я смогу отдохнуть. Кое-как застегнула все пуговицы, заправила рубашку и вышла из мастерской.
***
Мои покои находятся на верхнем этаже башни безмолвия. И захлопнув тяжелую створку, я вздохнула с облегчением. Скинула туфли, прошлась босиком по пушистому ковру. Комната в приятных светло-бежевых тонах, легкие занавеси на окнах, любимое покрывало из шерсти альпаки.
Из окна открывался чудесный вид на озеро и темные скалы за ними, когда-то я просиживала на широком подоконнике часами, наблюдая эту картину, читая или рисуя.