— Это чудовище нас уничтожит, — упрямо настаивал он, кивая в сторону Ноэля.
— Нам все равно не выжить, — возразил Грохан. Кузнец застыл с открытым ртом, словно подобное не приходило ему в голову. — Не сейчас, так потом. Тот, кто за воротами этого замка, не успокоится, пока не переловит и не уничтожит нас. Сыном Тайфеля движет месть и ненависть. И за ним огромная сила. Боюсь, Ноэль наш единственный шанс.
В подтверждение этих слов замок снова качнуло от сокрушительного удара. Ладвиг не дождался поддержки и отошел к стене, всем своим видом показывая, что сдается на милость остальных. Ноэль облегченно выдохнул, но, как оказалось, радовался он зря.
— Сигвард? — позвал Грохан. Но ответа не получил. Старик сидел, слабо улыбаясь. Его сухие узловатые пальцы гладили грубоватую поверхность стола. Казалось, травник хочет приласкать каждый сучок, каждую линию на доске. Найти в замке отголосок природы, присутствие растений и деревьев, силы которых питали его. — Сигвард?
Старик, не понимая, поднял взгляд, улыбнулся и снова опустил голову, целиком отдаваясь своему занятию.
— Сигвард, посмотри на меня, — попросил Грохан. — Мы должны попробовать. Это наш последний шанс. Мне нужно твое согласие.
На этот раз тот не отреагировал. Ноэль, не утерпев, подскочил к нему и как следует встряхнул за худое костлявое плечо.
— Сигвард! Миленький, ну пожалуйста!
Травник болезненно скривился.
— Отойди, — распорядился Йохан и отодвинул подпрыгивающего от возбуждения брата плечом. Замок снова потряс чудовищный взрыв, но Йохан уже не обращал на него внимания. Он склонился над Сигвардом так, чтобы их лица оказались на одном уровне, и заглянул в светлые, но мутные и бессмысленные глаза старика. — Сигвард, вспомни Юргана.
При упоминании имени сына Сигвард не сдвинулся с места, но по его лицу будто скользнул солнечный луч. Йохану и самому показалось, что при звуке имени друга вокруг стало немного светлее.
— Ты сам говорил, что Юрган погиб не просто так, — продолжал говорить Йохан, интуитивно чувствуя, что слова, которые срываются с губ, единственно правильные. — Не дай его смерти пройти бесследно. Позволь нам бороться! Ты нужен нам, Лекарь!
Сигвард не переменил позы, но глаза его постепенно приобретали осмысленное выражение. Медленно, как оседает ил, поднятый со дна, озеро слабоумия уходило, делая взгляд кристально чистым. Наконец он очнулся ото сна, но смотрел не на Йохана, чье лицо было совсем близко, а на Ноэля, стоявшего поодаль. Тонкие бескровные губы Сигварда вздрогнули, и он едва заметно кивнул.
— Отлично, — выдохнул Грохан, судорожно прижал руку к горлу и рука эта ходила ходуном. Только сейчас стало понятно, что волнуется и сомневается он не меньше остальных.
— Готов? — хрипло спросил он Ноэля, и тот быстро кивнул. Сердце юного мага колотилось так, что казалось, вот-вот проломит грудную клетку. Грохан потянул за цепочку, извлекая наружу амулет-ловушку, но в этот момент Ноэль резко вскинул руку вверх, упреждая его жест.
— Где Фурло? — спросил он, отчаянно обводя огромную залу глазами. — Я хочу…
Что ему нужно, он и сам не знал. Попрощаться? Так думать не хотелось, но он понятия не имел, что произойдет, стоит душе Тайфеля вырваться наружу. «Наверное, так чувствуют себя перед смертью, — пришла в голову дурацкая мысль. — Еще мгновение, и ты понятия не имеешь, что дальше». И неудивительно, что в этот момент ему хотелось, чтобы его окружали те, кто был ему дорог. Смешно сказать, но противный шерстяной комок был рядом, сколько он себя помнил, и сейчас его не хватало как никогда.
— Я здесь, — прошелестело едва слышно от стены, и Фурло легкой тенью быстро скользнул к ногам Ноэля. Не было в его походке ни обычной тяжеловесности, ни грузности. Ноэль глянул на него с удивлением, но времени впечатляться такими переменами не было. Как и тому, что сказал Фурло: — Я всегда был и буду рядом.
Ноэль сглотнул горячий ком в горле и решительно повернулся к Грохану.
— Я готов.
Тот кивнул и извлек на свет божий небольшую круглую сферу. Амулет мягко светился, бросая блики на резкие черты ученого и невольно смягчая их. Грохан держал цепочку, словно в раздумьях и пока сфера покачивалась из стороны в сторону.
— Когда я скомандую, ты должен будешь разбить ловушку одним ударом, — раскрыл он тихо тайну, не глядя на Ноэля.
— И все? — не поверил тот. В его понимании для ритуала требовались сложные заклинания или особенный антураж.
Грохан кивнул и выпустил цепочку из пальцев. Кулон жалобно звякнул о плиты, покатился по каменному полу прямо под ноги Ноэля и замер у носка его сапога. Все присутствующие сделали несколько шагов вперед и встали в круг в центре залы. Фурло застыл за спиной Ноэля с левой стороны. Йохан занял место у правого плеча.
— Отпускаю, — начал обряд инициации Грохан.
— Отпускаю, — откликнулся эхом Сигвард.
— Отпускаю, — скрипнул зубами Ладвиг и посмотрел на Йохана.
— Отпускаю, — сдавленно прошептал Йохан.
— Сейчас! — скомандовал Грохан, и все выжидательно посмотрели на Ноэля. Грохан показал глазами на светящуюся сферу у его ног. Ноэль размахнулся и что есть мочи опустил каблук сапога на кулон, круша его на мелкие осколки.
В ту же секунду небо над замком раскололось под новым градом заклинаний, и потолок завибрировал. А вот с юным магом, напротив, ничего не произошло. Только пыль от осыпающейся сверху известки попала в нос. В горле запершило, и в легких что-то заклокотало. Ноэль кашлянул, чтобы прочистить горло, но легче не стало. В груди вибрировало и мелко дрожало. Ноэль схватился за ворот и зашелся в приступе нескончаемого кашля. Кровь прилила к голове, бросило в жар. Легкие и сердце готовы были выскочить через глотку от непрекращающегося жуткого кашля. Ноги подкосились, и Ноэль упал на одно колено, краем глаза замечая, что сфера потухла и подернулась серым пеплом, а вместо нее валяются мертвые тусклые осколки. Тело сотряс новый спазм, выворачивающий внутренности наизнанку. Кашель, казалось, выламывал кости и суставы.
«Чертовы гроханские штучки!» — пронеслось в мозгу, и, несмотря на то, что мысль была правильной, принадлежала она не Ноэлю. Он вздрогнул и покрылся липким потом. С хрипом глотнул кончившийся в горевших огнем легких воздух и… вспомнил!
Он еще продолжал стоять на одном колене, но знал, кем будет, выпрямившись. Именно выпрямившись, а не просто подняв глаза. Великому Тайфелю не пристало валяться на полу.
«Хозяин…» — прошелестело откуда-то из недр замка, и по ладони, все еще опирающейся на пол, ласково заструилось тепло. — «Великий маг вернулся…»
Он не спеша расправил плечи и вздохнул спокойнее. Судороги, бившие тело, отступили, а ноги больше не тряслись. Уперся ладонью в пол и стал подниматься. Лица окружающих его побелели от ужаса. У Грохана мелко трясся подбородок. Маг же чувствовал спокойствие. Ледяное спокойствие и… знание. Понимание и знание струились сквозь его тело ровным огненным потоком и омывали разум ярким светом.
— Ну здравствуй, Учитель, — поприветствовал Он постаревшего, превратившегося в старика ученого. Ледяная улыбка сковала губы, а мышцы чужого лица с трудом повиновались. Грохан уронил подбородок на грудь и еле слышно прошептал:
— Прости меня…
Но тот, кто минуту назад был Ноэлем, уже осматривал остальных и о каждом знал то, чего раньше в разуме юноши не было. Лекарь, Ремесленник и мальчишка, с лицом Воина, — всех их он мог уничтожить одним взмахом руки, но что-то отвлекало. Незавершенное дело, не отданный долг, неоплаченный счет, недопетая песня, непрожитая жизнь.
Тишина лишь на мгновенье,
Дрозд продолжит песнь свою…
Это словно наважденье…
— Дрозд поёт: люблю, люблю…
Он вздрогнул. За его левым плечом… Тепло. Упрямое, живое, неукротимое. Маг медленно поднял правую руку. В глазах Грохана, стоящего прямо напротив, качнулось понимание. Сложное, запутанное заклинание, которое никто, кроме всемогущего Тайфеля, не мог распутать, зазмеилось по запястью.
— Обратись, Фернандо, — уронил Он. Тихий шелест опадающей на пол комками шерсти подтвердил догадку. Маг обернулся.