Сегодня меня попросили выйти на работу в другую смену. Точнее, мне придётся работать сутки. Вообще, в Германии к переработкам отношение негативное. С одной стороны такие вещи тут же пресекают профсоюзы, даром что они — одни из самых авторитетных в Европе. К их мнению прислушиваются и работодатели, и чиновники.
С другой, само население не готово работать сверхурочно несмотря на то, что такая работа оплачивается по высокой ставке. Но немцы живут по заветам прусского короля Фридриха Первого, который сказал: “Война войной, а обед по расписанию”.
А тут вдруг случилась нештатная ситуация: у медсестры, с которой мы работаем в одном отделении, серьёзно заболела мама, проживающая в другом городе. Понятно, что женщине нужно съездить проведать маму, чем-то помочь, но заменить её оказалось некем. Женщина в слёзы, да только Германию слезами не возьмёшь.
И тогда нашего старшего врача, а он родом из России, осенило, что он может обратиться ко мне. Ведь, как сказал один советский поэт (мне строчки из его стихотворения прочитала однажды моя бабушка, объясняя важность труда): “Нам хлеба не надо — работу давай!”. И хоть с тех пор многое поменялось, наши люди продолжают мыслить теми же категориями. И, к сожалению, я — не исключение.
Ну не могу я не пойти навстречу человеку, который нуждается в помощи! Мне же потом кусок в горло не полезет, ночью не засну, если буду знать, что могла помочь, а не помогла.
В общем, отвезла я рано утром детей к тёте Лене в Майнц, а сама отправилась на работу. В отделении нас, медсестёр, три: одна — постовая, и две работают с пациентами.
Поскольку приехала я не из дома, то получилось, что на работе оказалась чуток раньше положенного, поскольку трудно предугадать, будешь ты стоять в пробках, или нет. Пока я переодевалась в специальной комнате, поболтала со своей сменщицей.
Фрау Лессен по секрету поделилась со мной последними новостями. Она — человек, хоть и взрослый, но порой может посмеяться, и не прочь перемыть косточки коллегам. Расскажи мне это кто-нибудь другой, в жизни бы не поверила! Но фрау Лессен зря говорить не станет.
Так вот, со слов моей коллеги, наша богобоязненная старая дева фрау Майер, которая по молодости даже хотела уйти в монастырь, положила глаз на Сафарова! Оказывается, вчера вечером к нам заезжал начальник его службы безопасности Олег и, разговорившись с фрау Майер, проговорился, что его босс собирался перевестись в больницу, где больных с таким диагнозом, как у него, принимает очень известный доктор Кох, но потом передумал.
Услышав это, фрау Майер побледнела, а затем уточнила, правильно ли она поняла, ведь у доктора Коха один приём стоит бешеных денег, а уж лечение у него могут себе позволить только очень обеспеченные люди. Ну Олег ей на пальцах и объяснил, что у его босса денег куры не клюют, и что он — один из самых богатых людей в России.
Фрау Майер в ответ покивала головой, а сама, попросив постовую медсестру ненадолго её подменить, куда-то быстро ушла. Вернулась через час. С красивой укладкой, макияжем, в общем, при параде. Пришла и сразу же направилась в палату Сафарова. Там она провела довольно много времени, и вышла с какой-то загадочной полуулыбкой на губах.
Услышав об этом, я, хоть и знаю, что этой грымзе грош цена в базарный день, испытала некоторое чувство ревности. Сафаров-то, в принципе, по-немецки прилично разговаривает. Так, почему бы ему немного не пофлиртовать с женщиной, которая сама ему глазки строит?
Но одной фрау Майер дело не обошлось. Оказалось, постовая медсестра фрау Шнайдер также услышала разговор Олега с фрау Майер, и, со своей стороны, не бездействовала.
Пока её коллега прихорашивалась, а рядом с нашей больницей есть отель, в котором салон красоты работает круглосуточно, фрау Шнайдер тоже решила навестить русского пациента. По мнению наблюдательной фрау Лессен, она находилась в палате Сафарова, наверное, в течение получаса. Спрашивается, что она там делала?
И теперь, как, заливаясь смехом, рассказала мне фрау Лессен, две медсестры воюют друг с другом за сердце Сафарова. Я, конечно, сделала вид, будто мне эта история тоже кажется очень забавной, но про себя чуть не скрипела зубами.
Ладно, у двух медсестёр крышу снесло, когда они узнали, что у нас в отделении находится больной из списка Форбс. Но Сафаров-то тоже хорош! О чём он мог говорить так долго и с той, и с другой, если до этого всегда лежал лицом к стенке? Впрочем, думаю, самой фрау Лессен помешали лишь две вещи, чтоб подключиться к этой борьбе за сердце миллиардера из России: её почтенный возраст и м-мм семейное положение, ведь моя коллега замужем.