Возможно, её Гурам сможет помочь Элику. Ведь он работает не первый год, его агентство пользуется большим авторитетом в городе, у мужа много связей на очень высоком уровне. Но у неё будет одна просьба: не говорить Гураму, что они знакомы.
В конце концов, даже если муж узнает, что они учились в одном университете, Элик сразу после первого курса перевёлся в московский вуз. Так что Венера может просто-напросто его не помнить. Разумеется, их прошлая и нынешняя встреча должны остаться в тайне.
Поэтому пусть Эльдар при обращении в компанию мужа скажет, будто узнал об их фирме из рекламы в интернете, иначе у неё могут быть большие проблемы.
Когда Сафаров сказал, что в ближайшее время в городе должен появиться начальник его службы безопасности, чтоб провести расследование, Венера тонко улыбнулась и заметила, что она верит в то, что у этого человека большой опыт работы. Однако на Востоке большое значение имеют связи и, что ещё важнее, знание менталитета местного населения. Вряд ли с приезжим человеком кто-нибудь из местных захочет поговорить по душам.
Немного подумав, Эльдар согласился с её доводами. Венера протянула ему руку и быстро пошла по тропинке между деревьями. А Сафаров с удивлением отметил про себя, что его бывшая девушка, пожалуй, действительно счастлива в семейной жизни. Во всяком случае, Венера не обратила никакого внимания на место, где они когда-то провели немало хороших и даже счастливых минут. А он-то боялся истерики! Время всё расставило по своим местам.
Дело было вечером
Сегодня меня с детьми неожиданно пригласила в гости Эмма. Я немного растерялась, так как у немцев в гости принято звать только близких родственников или хороших друзей. Но мы с моей соседкой общаемся не очень давно: с того времени, как Эмма с двумя дочерьми арендовала квартиру в нашем доме.
Знаем-то мы друг друга уже давно, ведь наши дети ходят в одну группу в садике. Однако Эмма раньше иногда истерила на пустом месте. Я считала её женщиной с неуживчивым характером и старалась лишний раз с ней не пересекаться. А потом оказалось, что бедняжке не даёт нормально жить её муж — классический семейный тиран.
Эмма ушла от него, сняла квартиру, стала ухаживать за собой и теперь выглядит вполне довольной жизнью. Мы порой гуляем во дворе нашего дома, болтая о разных пустяках, пока дети играют на детской площадке.
Тем не менее приглашения в гости я от неё не ожидала и даже сначала хотела отказаться. Но Осси (а он питает нежные чувства к дочери Эммы Берте) начал меня умолять, чтобы мы сходили в гости. Я купила в магазине тортик, и мы пошли.
После лёгкого ужина дети побежали играть в детскую комнату. Мы с Эммой остались на кухне. И вот тут она мне призналась, почему пригласила нас к себе. Оказалось, что у Эммы сегодня праздник — она всё-таки решилась подать на развод, и теперь у неё начался отсчёт так называемого года разлуки.
Между тем в Германии развод — удовольствие недешёвое, а ещё сама процедура занимает немало времени. К ней обязательно подключают адвоката, вносят авансовый платёж в суд, платят госпошлину. Время рассмотрения — от года до трёх (недаром этот период называют “год разлуки”). Может, поэтому у немцев не очень высокий процент разводов — где-то около 33 % от общего числа заключённых браков.
Конечно, Эмма была счастлива, что она дала делу ход. Долго собиралась с духом, а потом поняла, что подаёт своим девочкам плохой пример, и решилась. К тому же Герман Сафаров, с которым у неё сложились доверительные отношения, сказал Эмме, что год разлуки можно будет уменьшить и получить развод раньше, если удастся доказать факт насилия со стороны её, фактически уже бывшего мужа.
Есть ещё один неплохой вариант — забеременеть от другого мужчины. В обоих случаях суд стремится рассмотреть дело о разводе быстрее.
Сестра Анна Кляйн помогла деньгами, и Эмма развила бурную деятельность. А ещё, как я догадываюсь, не последнюю роль в том, что моя соседка твёрдо решила получить развод, сыграла её встреча с Германом. Она увидела в нём мужчину, на которого можно опереться, и не стала упускать шанс устроить свою личную жизнь.
Разумеется, я не могла не порадоваться за Эмму. Она предложила выпить по бокалу вина и уже откупорила бутылку, как мне вдруг стало нехорошо. Извинившись, я бросилась к себе домой. Очистив желудок с помощью рвоты, вернулась назад. Конечно, от вина отказалась. Я, вообще, не могла спокойно смотреть ни на питьё, ни на еду, да и пришла обратно только за тем, чтобы забрать детей. И тут Эмма выдала: