— Ну… — начинаю я.
— Не кокетничай, не надо.
— Знаю, — киваю я. — И очень стараюсь за собой следить.
— Да, это чувствуется, — соглашается он, и продолжает: — Но в той ситуации ты почувствовала страх. Сочла её красивее себя. Могу спорить — она была либо жгучей брюнеткой, либо тёмной шатенкой.
— Брюнеткой. С водопадом струящихся блестящих волос до поясницы.
— Сексуальное возбуждение, предвкушение необычной сексуальной ночи возбуждало тебя, но ты боялась того, что в постели она покажется твоему мужу более…
— Да, — на этот раз перебиваю я. — Более. Более красивой, более сексуальной, более классной, опытной, интересной. Я ревновала. Хотя ревнивой тогда не была. Но ревновала я необычно. Мне просто казалось, что на её фоне я… слабее. Понимаешь? Менее интересна. В принципе. Как женщина.
— Понимаю, — произносит Роман. — Но так и было. Потому что она была новой для него. И этот ваш сексуальный эксперимент, на который ты согласилась — на самом деле был изменой мужа, которую ты сама ему разрешила. Вроде ведь, как и не измена. Ты же тоже участвуешь. Просто разнообразили сексуальные отношения.
— Да. Ты прав.
— И пустив другую женщину в вашу постель, ваши отношения с мужем изначально улучшились на какое-то время, а потом стали потихоньку снова угасать. А потом и не потихоньку. Лёва гулял, ты это знала, но предпочитала закрывать на это глаза. Говорила себе, что это недостойно — лазить в его переписки, проверять телефон. Говорила себе, что у него тоже есть право на личное пространство. Уверяла себя в том, что подозрения твои могут быть беспочвенны, что это всё, вполне быть, ты просто надумала из-за неуверенности в себе.
— Я просто поражаюсь тебе… — снова не выдерживаю я. — Откуда ты всё это знаешь?
Роман мягко усмехается.
— Эта твоя история — вовсе не уникальна.
— Да, наверное… — вздыхаю я. — Тебе, в любом случае, виднее. Я-то не психолог.
— Запомни, — он очень серьёзно это произносит. — Если хочешь сохранить супружество, его ценность и трепетное отношение друг к другу в нём, никогда, слышишь, ни-ког-да — не пускай в супружескую постель чужих людей. Кто бы что тебе ни говорил. И если муж настаивает на этом — дело идёт к распаду семьи. Если он настаивает на этом — он больше не ценит тебя так, как ценил. Ты стала для него менее важной, чем когда-то была.
— Да, теперь я это понимаю… Хотя теперь это как раз и неважно.
— Важно, — убеждённо произносит Роман. — На будущее важно. Потому что ты ещё выйдешь замуж.
— Не уверена, — хмурюсь я, — что этого хочу.
Усмехнувшись, он легонько качает головой.
— Уверяю тебя, ты не замуж не хочешь. Ты не хочешь снова так сильно обжечься. Боишься этого. Это не то же самое, что не хотеть замуж.
Глава 8
Я оборачиваюсь к нему. Сажусь напротив, смотрю в эти тёмные, умные глаза.
— Зачем ты мне всё это говоришь?
Он пожимает плечами:
— Чтобы ты себя поняла. Поняла в чём действительная проблема. Не создавала лишних сущностей. Расслабилась и получила удовольствие.
Хмурюсь:
— Почему тебе важно моё удовольствие?
Он снова пожимает плечами:
— Если мужчине плевать на удовольствие женщины — он хреновый любовник, — он усмехается. — А я привык считать себя любовником очень неплохим.
Склонна согласиться.
— И что же я должна понять?
— Что тебе надо натрахаться, — спокойно, выдержанно отвечает он. — Вне построения отношений. Отношения на данном этапе жизни у тебя не получатся.
— Вот как? — иронично щурю глаза я. — Это почему это ты так решил?
— Ну, потому что для любых серьёзных отношений мужчины и женщины необходима база в виде способности доверять близкому человеку. А ещё потому, что ты пока не являешься собой. Развод тебя вообще загнал в раковину. Ты в ней сидишь, высовываешь нос — чувствуешь холод — и забираешься обратно. Тебя ни один мужчина сейчас не устроит в этом плане.
— Почему?
— Потому что ты ищешь к чему бы прицепиться. А идеальных людей не существует.
— Если ты про придирки… — начинаю я.
Он мотает головой:
— Нет, я не про придирки. Ты не из тех женщин. Ты скорее молча уйдёшь. Для важно сохранять достоинство. Ты из тех, кто не опускается до оскорблений, поддёвок, мстительной склочности, истерик. Ты та, которая ровно держит осанку. Даже когда сверху льёт ледяной дождь.
Даже не знаю, как на это реагировать. Вроде похвалил, а вроде и нет. В его тоне нет эмоций, он говорит всё это так, будто комментирует спортивные новости, которые его никак не задевают. Да и вообще не волнуют. Наверное, это профессиональное.