Бо́га ро́ждшаго тя оста́вил еси́, и забы́л еси́ Бо́га пита́ющаго тя.
И ви́де Госпо́дь, и возревнова́, и раздражи́ся за гнев сыно́в их и дще́рей.
И рече́: отвращу́ лице́ Мое́ от них и покажу́, что бу́дет им напосле́док.
Я́ко род развраще́н есть, сы́нове и́мже несть ве́ры в них.
Ти́и раздражи́ша Мя не о Бо́зе, прогне́ваша Мя во и́долех свои́х.
И Аз раздражу́ я́ не о язы́це, о язы́це же неразу́мливе прогне́ваю я́.
Я́ко ого́нь возгори́тся от я́рости Моея́, разжже́тся до а́да преиспо́дняго.
Сне́ст зе́млю и жи́та ея́, попали́т основа́ния гор.
Соберу́ на них зла́я, и стре́лы Моя сконча́ю в них.
Та́юще гла́дом, и снедь птиц, и горб неисце́лен.
Зу́бы звере́й послы́ в ня, с я́ростию пресмыка́ющихся по земли́.
Отвне́ безча́дит я́ меч, и от храмо́в их страх: ю́ноша с де́вою, ссу́щее с соверше́нным ста́рцем.
Рех: разсе́ю я́, уста́влю же от челове́к па́мять их.
А́ще не за гнев враго́в, да не долголе́тствуют, и да не наля́гут супоста́ти.
Да не реку́т: рука́ на́ша высока́, и не Госпо́дь сотвори́ сия́ вся.
Я́ко язы́к погуби́вый сове́т есть, и несть в них худо́жества.
Не смы́слиша разуме́ти сия́ вся, да прии́мут во гряду́щее ле́то.
Ка́ко поже́нет еди́н ты́сящи, и два дви́гнета тьмы.
А́ще не Бог отда́ст я́, и Госпо́дь преда́ст я́?
Не суть бо бо́зи их, я́ко Бог наш: врази́ же на́ши неразу́мливи.
От виногра́дов бо содо́мских виногра́д их, и розга́ их от Гомо́рры.
Грозд их, грозд же́лчи, грозд го́рести их.
Я́рость змие́в вино́ их и я́рость а́спидов неисце́льна.
Не сия́ ли вся собра́шася у Мене́ и запечатле́шася в сокро́вищах Мои́х?
В день отмще́ния возда́м, во вре́мя внегда́ соблазни́тся нога́ их.
Я́ко близ день поги́бели их, и предстоя́т гото́вая вам.
Я́ко су́дит Госпо́дь лю́дем Свои́м, и о рабе́х Своих умоле́н бу́дет.
Ви́де бо я́ разсла́блены и иста́явша во вре́мя, и изнемо́гша.
И рече́ Госпо́дь: где суть бо́зи их, и́хже упова́ша на ня, и́хже тук жертв их ядя́сте, и пия́сте вино́ треб их?
Да воскре́снут и помо́гут вам, и бу́дут вам покрови́тели.
Ви́дите, ви́дите, я́ко Аз есмь, и не́сть бог ра́зве Мене́.
Аз убию́ и жи́ти сотворю́, поражу́ и Аз исцелю́, и несть, и́же и́змет от руку́ Мое́ю.
Я́ко воздви́гну на не́бо ру́ку Мою, и клену́ся десни́цею Мое́ю, и реку́: живу́ Аз во ве́ки.
Я́ко поострю́, я́ко мо́лнию, меч Мой, и прии́мет суд рука́ Моя.
И возда́м месть враго́м, и ненави́дящим Мя возда́м.
Упою́ стре́лы Моя́ от кро́ве, и меч Мой снест мяса́.
От кро́ве я́звенных, и плене́ния, от глав князе́й язы́ческих.
Возвесели́теся небеса́ ку́пно с Ним, и да покло́нятся Ему вси А́нгели Бо́жии.
Возвесели́теся язы́цы с людьми́ Его́, и да укрепя́тся Ему́ вси сы́нове Бо́жии.
Я́ко кровь сыно́в Своих отмща́ет и отмсти́т: и возда́ст месть враго́м, и ненави́дящим Его́ возда́ст.
И очи́стит Госпо́дь зе́млю люде́й Свои́х.
Лик поет ирмос Триоди, во глас 2:
Ирмос: Ви́дите, ви́дите, я́ко Аз есмь в мо́ри спасы́й, и в пусты́ни насы́тивый израи́льтеския лю́ди, и во́ду из ка́мене источи́вый челове́ком, да дре́вле во тлю па́дшаго поне́с, привлеку́ ко Мне за неизрече́нную ми́лость.
Припев: Поми́луй мя, Бо́же, поми́луй мя.
Трезви́ся, бо́дрствуй, воздохни́, прослези́ся, посто́м все бре́мя греха́, душе́, отве́ргни, те́плым покая́нием отбе́гни огня́, и пла́чем страсте́й плаче́вную ри́зу раздери́, оде́жду Боже́ственную прие́млющи.
К горе́ присту́пим изря́дных дея́ний поще́нием вси, долуре́вностныя оста́вльше сласте́й прило́ги: и в сомра́к вше́дше честны́х виде́ний, еди́ну у́зрим Христо́ву рачи́тельную добро́ту, обожа́еми та́йно Боже́ственными восхожде́нии.
Увы́ мне, кто бу́ду? Что соде́ю, грех соде́ловая, и Влады́ки не устраша́яся безсо́вестный? Сего́ ра́ди пре́жде суда́ осужде́н есмь: Правосу́де Благи́й, обрати́в мя спаси́, па́че всех челове́к Тебе́ преогорчи́вшаго.
Богородичен: Неора́нная Земле́, прорасти́вшая всех Пита́теля, отверза́ющаго ру́ку, и благоволе́нием Свои́м насыща́юща вся́кое живо́тное кре́постию Боже́ственною: утверди́ хле́бом жи́зненным ослабе́вшая сердца́ сы́тостию лю́тых на́ших прегреше́ний.
Иный трипеснец, глас 5.
Припев: Поми́луй мя, Бо́же, поми́луй мя.
Прииди́те, сни́дем в клеть душе́вную, Го́сподеви моли́твы воздаю́ще, и вопию́ще: О́тче наш, И́же на небесе́х, до́лги на́ша осла́би и оста́ви, я́ко еди́н Благоутро́бен.