– Ты звал меня, господин? – негромко спросил он, близоруко вглядываясь в претора, который в это время уже начал похрапывать.
Нерва вздрогнул и, подняв голову, обратил в сторону своего отпущенника заспанное лицо.
– Одолел-таки меня коварный Гипнос, – произнес Нерва и зевнул во весь рот. – Не выспался! – продолжал он после короткой паузы. – Вчера мы допоздна засиделись у проагора22. Если бы ты знал, мой Аристарх, какие отбивные готовит его повар-каппадокиец!
– Чего не скажешь о поварах твоей когорты, – не преминул пожаловаться отпущенник. – Даже на девятый день23 таких не позовут.
– Очень хорошо, что ты напомнил мне о них, – сказал Нерва. – Я обязательно сделаю выговор этим бездельникам… Ну, а теперь садись и слушай.
Вольноотпущенник прошел в центр зала и сел на скамью перед большим широким столом, стоявшим справа от кресла претора. Здесь обычно сидели писцы, заносившие на папирус преторские распоряжения.
Аристарх внешне был совершенно неприметным человеком. Небольшого роста, очень тучный, с большой головой и всегда брюзгливым выражением лица он походил на Сократа, портрет которого можно было увидеть в приемной комнате дворца, на стенах которой, как и в тронном зале, также висело множество картин. Возраст его приближался к шестидесяти годам, и он многое успел повидать на своем веку.
Родился и вырос он в Пергаме, в обеспеченной семье. Отец его занимал высокую должность заведующего знаменитой Пергамской библиотекой. До тридцати лет Аристарх прилежно занимался различными науками и особенно преуспел в изучении истории и философии. Но все благополучие рухнуло в одночасье со смертью последнего пергамского царя Аттала III24, оставившего завещание, согласно которому его царство передавалось Риму. Побочный брат царя Аристоник25 объявил завещание подложным и призвал население к восстанию. По всей территории Пергамского царства началось движение так называемых гелиополитов. Это были последователи запретного коммунистического учения философа и писателя Ямбула, возбуждавшего умы тогдашнего эллинистического мира рассказами о таинственном острове, где жители не знали ни рабства, ни угнетения и все вместе одинаково трудились для общего блага. Аристоник возглавил это движение. Его поддержали беднота и рабы, которые по указу нового царя были объявлены свободными. Римляне вторглись в пределы Пергамского царства, но вскоре поняли, что без помощи союзников им не справиться с восстанием. Они призвали к участию в войне вифинского, пафлагонского, каппадокийского и понтийского царей, которые двинули свои войска против Аристоника. Первым у пергамских берегов появился флот царя Каппадокии Ариарата V, но ожесточенное морское сражение закончилось победой гелиополитов, причем сам Ариарат был убит. Подоспевший вскоре понтийский царь Митридат высадил свое войско неподалеку от Пергама и повел решительное наступление на город. Пергамцы отчаянно защищались, но силы были неравны. Город был взят. Понтийский царь отдал его на разграбление своим солдатам. Началась вакханалия грабежей и убийств. Отец Аристарха был убит на ступенях здания библиотеки. Сам Аристарх каким-то чудом выбрался из города в числе немногочисленной группы гелиополитов и пришел вместе с ними в укрепленный город Левки, где сосредоточились основные силы восставших. Аристарх был свидетелем большого кровопролитного сражения между гелиополитами и римской армией консула Лициния Красса Муциана. Римляне были разбиты наголову. В плен попал сам Красс Муциан, убитый вскоре одним из охранявших его воинов, не выдержавшим оскорблений и насмешек плененного римского консула, который явно не захотел пережить выпавшего на его долю позора. Позднее Левки были захвачены консулом Марком Перперной. Все жители города в отместку за смерть Красса Муциана были частью перебиты, частью проданы в рабство, в том числе и Аристарх, хотя за него усердно хлопотали некоторые знатные пергамцы, воевавшие против восставших на стороне римлян.
Пятнадцать лет Аристарх был рабом Публия Лициния Нервы, который сдавал его внаем содержателю престижной римской школы. Там ученый пергамец преподавал греческую грамматику и риторику детям сенаторов. Аристарху удалось собрать необходимую сумму денег, чтобы выкупить на волю себя и своего сына. Получив свободу, он в течение нескольких лет зарабатывал на жизнь, продолжая давать уроки в школе, пока Нерва, будучи уже членом сената, не предложил ему служить у него в качестве письмоводителя и советника в делах особой важности.
22
В эпоху римского владычества
23
У римлян девятый день, как и у нас, был поминальным днем. В честь усопшего готовили угощение, обычно очень скромное.
25