Ювентина проснулась и, приподнявшись на постели, испуганно прижалась спиной к стене.
– Кто здесь! – вскрикнула она, широко раскрыв глаза.
– Не бойся, радость моя! Это я! – тихо отозвался александриец.
– Мемнон!
Она бросилась к нему и обвила руками его шею. Он поднял ее на руки, как ребенка, и губы их слились в страстном поцелуе. Оба трепетали от счастья, наслаждаясь этими первыми мгновениями радостной встречи.
Объятия и поцелуи продолжались довольно долго. Наконец, Мемнон, оторвавшись от любимой, осторожно поставил ее на ноги и прошептал:
– Надо уходить. Завтра на рассвете сюда должны нагрянуть солдаты с обыском. Твой старый знакомый Клодий выведал, где тебя искать…
– Клодий? – изумилась Ювентина. – Вчера вечером он пытался меня задержать… Но откуда ты знаешь?
– Этим же вечером я был в его доме. От Клодия я узнал, что ты жива, но не мог этому поверить. Потом случайно встретил Вария…
– Ты сказал, что был в доме Клодия? Я ничего не понимаю… У меня голова кругом идет.
– Я должен был встретиться с ним по поручению Требация. Помнишь о подслушанном тобой разговоре между Клодием и Сальвидиеном? Кто мог подумать тогда, что мне придется участвовать в этом деле? Теперь я главный посредник между Требацием и Клодием. Потом расскажу тебе обо всем подробнее. А сейчас собирай все свои вещи. Затемно мы должны добраться до Трогильской гавани. Оттуда мы уйдем на каком-нибудь корабле, следующем в сторону Катаны…
– Катаны? – переспросила Ювентина
– Неподалеку от этого города находится вилла, на которой ты будешь чувствовать себя в полной безопасности, – торопливо пояснил Мемнон. – Потом, потом я обо всем тебе расскажу…
Они покинули гостиницу тем же путем, каким Мемнон пробрался в нее.
Перескочив через железную решетку, ограждавшую трапезную, александриец принял от Ювентины ее узел с вещами. Вслед за тем сильные руки его подхватили девушку и бережно перенесли над острыми зубьями ограды.
– Прощай, «Аретуса»! – тихо сказала Ювентина.
Но в голосе ее не было сожаления. Она чувствовала себя узницей, совершившей удачный побег.
Они благополучно добрались до берега бухты. Лодочник по-прежнему спал на дне лодки, не подавая ни малейших признаков жизни: не было слышно даже храпа. Будить его не имело смысла. Мемнон стащил лодку на воду и удерживал ее за корму, пока Ювентина пробиралась в ее носовую часть.
Вскочив в лодку, александриец взялся за весла. Он вывел лодку из бухты и направил ее вдоль берега острова в сторону Малой гавани.
* * *
Менее чем за час ониобогнули весь восточный берег Ортигии и вошли в Малую гавань. Иначе она называлась еще Лаккийской.
Мемнон стал грести осторожнее, так как в темноте можно было столкнуться с каким-нибудь судном, стоящим на якоре. Лаккийская гавань была мелководной. Здесь стояло множество легких кораблей.
По пути Мемнон, налегая на весла, короткими фразами рассказывал Ювентине о приморской вилле в области Катаны.
– Вилла принадлежит Гаю Гереннию. Старик родом из Рима… В свое время он был горячим приверженцем Гая Гракха и вынужден был покинуть родной город после гибели своего кумира… Требаций помог ему деньгами, но с условием, чтобы тот приобрел виллу на восточном побережье Сицилии, где пираты теперь оставляют на хранение свою добычу, а также раненых или заболевших товарищей… Человек он неплохой, с ним ты легко поладишь… Имение не очень велико… Несколько десятков рабов и рабынь… Кроме них на вилле обитают пятеро искалеченных в боях пиратов… народ, по правде сказать, грубый, но, в общем, безобидный… Меня они хорошо знают, потому что раньше я был там частым гостем… Место живописное… Город Катана всего в трех или четырех милях от имения… Ты можешь посещать его в любое время… Старинный и красивый город… Театр… Это разнообразит твою жизнь. В праздники, а порой и в будни там можно посмотреть интересные представления… Одним словом, очень скучать там тебе не придется…
Около полуночи лодка пересекла Лаккийскую гавань и уткнулась носом в берег.
Лодочник зашевелился во сне и даже промычал что-то нечленораздельное, но тут же смолк.
– Мошенник, – сквозь зубы бормотал Мемнон, помогая Ювентине выйти из лодки. – Я сделал за него всю его работу.
Он вытащил лодку на песчаную отмель. Потом они пошли берегом моря к чернеющей на фоне звездного неба башне Галеагры44, которой заканчивалась внешняя стена города, охватывавшая Тихе, Неаполь и южный склон Эпипол. Эта мощная башня, возвышавшаяся на стыке внешней городской стены и стены Ахрадины, являлась главным укрепленным пунктом города со стороны моря. С высоты ее можно было обстреливать из луков, скорпионов45 и катапульт всю Лаккийскую гавань, если бы в нее ворвались вражеские корабли.