- КТО ВООБЩЕ ПРОСИЛ ТЕБЯ ВМЕШИВАТЬСЯ В МОИ ДЕЛА?!
- В ваши дела? В ВАШИ ДЕЛА?! Да катись ты к чёрту со своими делами, плевать хотела! Твои родители меня хотя бы выслушали, не то что их сыночек! Мог бы и поблагодарить за то, что я выяснила, раз уж самому смелости не хватило! Хотя чего от вас ждать вообще, сидите на Поезде и боитесь даже посмотреть вниз, даже признать, что ваша жизнь осталась там! Подавитесь своими делами, раз они такие секретные!!!
Она с силой бросила пакет, сшибая Андрея с ног, и убежала, едва сдерживая слёзы. Проследив за ней взглядом и всё ещё хрипло дыша после ссоры, он посмотрел внутрь и увидел свои книги, которых ему так не хватало на Поезде. Снова взглянув на дверь тамбура, парень тяжело вздохнул и уронил голову на пакет. Здравых мыслей уже не осталось, но в гложущей пустоте где-то в желудке червячок вины запустил острые зубки в стену раздражения и замкнутости, отстроенную за последние два года.
Поезд погрузился в тишину, столь необычную для дневного времени. По вагонам пробежался звук шагов, захлопнулась и закрылась на замок дверь купе. Упав на кровать, Лилия уткнулась лицом в подушку и разрыдалась.
Глава 9. Белое воскресенье
Долгие две недели она упорно делала вид, что его не существует. Они не встречались в ресторане и коридорах, сидя один в библиотеке, а вторая - в своём купе. Девочка не открывала двери иначе как поздно ночью, чтобы выбраться в вагон-ресторан и немного поесть, а потом вернуться и снова закрыть двери. Она всерьёз опасалась, что, увидев Андрея, либо разрыдается, либо начнёт кидать в него первыми попавшимися под руку предметами. А то и всё сразу. Но устраивать подобное совершенно не хотелось, хотелось залезть под одеяло и сидеть, глядя на солнце и проходящие мимо маленькие планеты.
Вечно так продолжаться не могло.
В какой-то момент, глядя на падающий в стеклянном шаре искусственный снег, Лилия поняла, что ей уже давно нужен совет, как же выбраться из этого тупика. Раньше она никогда не попадала в подобные ситуации. Если подумать, то из мальчиков она дружила только с Витей, с которым все ссоры как-то сами собой забывались, а из девочек... Обычно она просто принимала мнение большинства, мысленно оставаясь при своём, пусть и с испорченным настроением, зато с подругами. Теперь, вспоминая все такие поступки, Лилия поняла, какой была трусихой, раз боялась пойти против чужого мнения. Собственно, она и оставалась трусихой, ведь сейчас не могла показаться Андрею на глаза, страшась одной только мысли о продолжении скандала. Не в силах больше замыкаться в кольце мыслей, она встала и тихонько вышла из купе, надеясь, что никого не встретит.
Поезд, как обычно, мерно дышал: чучух-чучух, чучух-чучух, - и ни одной души не было в коридорах. Бросив взгляд на наручные часы, Лилия поняла, что сейчас раннее утро и Андрей должен был ещё спать: только они двое старались жить по часовому поясу Москвы. Успокоившись, она прошла мимо двери его купе и заглянула в библиотеку. Здесь было пусто. Пройдя ещё два вагона, она вошла в «секцию бесконечности» и дошла до большой библиотеки, где и обнаружила тех, кого искала: оба призрака с удобством висели в разных концах вагона и читали книги. Услышав шаги, Мари подняла глаза на вошедшую и отбросила книгу.
- Лили!!! Где ты была?! - взвизгнула француженка, заставляя Профессора вздрогнуть. - Что случилось?! Почему Андрэ не разговаривает уже две недели?! Куда ты исчезала?! Герр ничего не хочет мне говорить!!!
- Дело не в желании, я сам не знаю подробностей, - осторожно вмешался он, подплывая ближе. - Я знал, что твоё путешествие не вызовет его одобрения, но вы так сильно разругались... Что произошло внизу?
Девочка упала в кресло, вдохнула полные лёгкие воздуха, и слова полились, словно восполняя дни молчания. С абсолютно сухими, словно слёз для этой ссоры уже не осталось, глазами она пересказывала произошедшее, проживая заново те роковые сутки, ощущая ярость Андрея и собственную обиду. Закончив, она медленно выдохнула, с облегчением чувствуя, как с души уходит тяжесть хранимых неделями переживаний.
- Я не знаю, что теперь делать. Здесь есть и моя вина, но Андрей тоже... наверное...
- Разумеется, он должен извиниться! - отрезала Мари, подлетая ближе и садясь на колени перед девочкой. - Я уверена, он уже всё обдумал и понял, что был слишком резок! Ты же хотела как лучше, и получилось как раз так! Он просто всего не знает, и не желает слушать, потому что его сердце давно зачерствело!
Лилия хихикнула - француженка, как всегда, говорила то, что первым приходило на ум. Но её слова разбудили спрятавшуюся куда-то в закоулки души смелость, без которой она не могла пойти на мировую с юношей в страхе, что он просто не станет с ней разговаривать.