«Мне бы в весну попасть, - подумала она, вздрагивая от попавшего в ботинки снега, - а лучше сразу в лето».
Следующий шаг - и нога опустилась на белый горячий песок, а тело тут же стало согревать солнце. Словно вагон услышал её просьбу и подвинул времена года. Обернувшись, она увидела зиму, весну и осень, такие же небольшие, но бесконечные, каким сейчас казалось лето. За спиной у неё шумело море, волосы развевались от солёного ветра.
«Нет, я уже ничему не удивлюсь. Даже этому».
Она действительно увидела море, омывающее песчаный берег. Настоящее, чистое море, которое никак не могло здесь оказаться. Как не могли и четыре сезона собраться в одном помещении.
«Боже... Почему Андрей не рассказывал мне об этом месте?!» - мысленно воскликнула девочка, чувствуя, что её разум уже отказывается всё это понимать. - «Почему он не рассказал мне о такой красоте?!»
Но ведь Андрей рассказывал о «вагоне-четвёрке», и частенько говорил, что хочет показать ей «что-то невероятное» ещё до появления Игоря (как же давно это было!). И после он испёк блины как на Масленицу. Может быть, он как раз хотел показать ей этот вагон, и тогда они смогли бы проводить зиму даже на Поезде?
Девочка вновь обернулась, с грустью глядя на сугробы. Масленичная неделя уже началась, 23 февраля будет в конце недели, а про день Святого Валентина она и вовсе забыла со всеми этими ссорами. Настроение сразу упало ниже некуда: вряд ли Андрей теперь согласится печь для неё свои безумно вкусные блины, да и вообще что-либо праздновать. Совсем расстроившись, она подумала о двери, и пальцы сразу нащупали ручку. Выйдя на площадку и с некоторым наслаждением оглядев темноту вечной ночи, она прошла в следующий вагон, надеясь, что до галереи осталось немного.
И вагонов действительно было немного: музей, ещё один музей, третий музей, склад, заваленный запчастями для проводников и ресторанных автоматонов, вагон спутанного времени и вот она - галерея одинокого художника. Дезин действительно выглядел одиноким: он сидел у мольберта, разглядывая свою палитру, а над его головой пусто белел чистый холст.
- Здравствуй, - призрак вздрогнул и поднял голову. - Я решила навестить тебя... Как твои дела?
- Не очень, как видишь, - он грустно улыбнулся и окинул рукой галерею. - Поезд всё восстановил как было, но...
- Ты всё ещё винишь себя в том пожаре?
Дезин кивнул, и Лилия покачала головой: с тех пор прошли недели, но ей они казались месяцами, полными событий.
- Если бы я не следовал слепо картинам, которые демоны посылали мне в голову... наверное, они делали это, потому что я избежал ада и спрятался здесь! И если бы не я, никто бы не пострадал!
- Но никто не пострадал, Дезин, - девочка села рядом и внимательно посмотрела в печальные полупрозрачные глаза. - Всё обошлось, тебе не в чем себя винить! И Поезд тоже так считает!
- Правда?..
- Конечно! Иначе он не стал бы восстанавливать галерею. Поезду нравится то, что ты делаешь. Поэтому тебе нельзя опускать руки!
- Но раньше я жил этим, - он обвёл рукой увешанные копиями стены. - А теперь мне настолько страшно, что я не вижу ни одну картину! Вдохновение покинуло меня, какой из меня теперь художник?!
Лилия вздохнула. Она понимала, как чувство вины может влиять на человека - сама испытывала это уже который день, - но всё же чувствовала, что Дезин, как и многие творческие личности, преувеличивает безысходность своего положения. Художнику же совершенно так не казалось: он летал по галерее, вздыхая и пустым взглядом глядя на уже готовые полотна, словно ожидая, что какое-нибудь из них снова взорвётся.
- Вдохновение - не настолько узкое понятие... я думаю, - тишина давила на уши, и девочке просто приходилось что-то говорить. - Ведь ты живёшь на Поезде. Это же одно большое «невозможно», одно большое собрание вдохновения! Я, например, видела вагон, в котором собрались все четыре времени года. Если нарисовать его - получится что-то невероятное! Или, например, нарисовать вас, призраков. Для нас, пассажиров, это в порядке вещей, но обычным людям это кажется невозможным...
- Точно! Как я мог забыть?! - бледная кожа Дезина вспыхнула, он подлетел к мольберту и взглянул на лист уже другим взглядом. - Я ведь обещал, что нарисую всех обитателей Поезда! Это будет восхитительный портрет! А если сделать композицию в одном из сезонов года...
- Можно сделать это на Масленицу, - улыбнулась девочка, видя, как возвращается его энтузиазм, но Дезин лишь нахмурился:
- На Масленицу? Что это такое?