Кюрман. «У вас опять есть возможность выбора!» Каково?
Ведущий (Ассистентке). Почему Бригитта повесилась?
Ассистентка береться за досье.
Кюрман. Может быть, если бы я на ней не женился, она, может бы, не наложила бы на себя руки. И я не был бы виноват… может быть, да-да, может быть!
Ведущий. Почему вы так кричите?
Кюрман. А наш ребенок? (Вновь вынимает из кармана трубку.) Нельзя же просто сделать вид, что нет на свете этого ребенка, который родился, живет, учится в школе… Легко сказать: «У вас опять есть возможность выбора!» Ребенок есть ребенок.
Ведущий. Понимаю.
Кюрман сует трубку в рот.
У господина Кюрмана опять нет спичек.
Ассистент приносит спички.
Значит, ребенок остается…
Кюрман зажигает трубку и курит.
Сколько лет ребенку?
Кюрман. Тринадцать.
Ведущий. Девочка или мальчик?
Кюрман. Он не живет у меня, ее семья не захотела его отдать, но он мой ребенок, ее ребенок, наш ребенок… (Вновь зажигает погасшую трубку.) Я даю деньги на его содержание. (Курит стоя.)
Ведущий. Итак, ребенок остается: он ваш, он живет на свете, этого менять вы не хотите. Я понимаю так: начать жизнь сначала вы хотите позже, то есть с событий, произошедших меньше тринадцати лет назад.
Кюрман. Вот именно.
Ведущий. Пожалуйста.
Ассистентка (тычет пальцем в досье). Ребенку четырнадцать лет.
Ведущий. Правильно.
Ассистентка. Здесь указаны все даты.
Ведущий внимательно читает страницы досье.
Господин Кюрман, вашему ребенку четырнадцать лет!
Ведущий. А когда появляется Антуанетта?
Антуанетта (сидя в глубине сцены). Это произошло семь лет назад.
Ведущий. Это верно?
Кюрман. Верно.
Ведущий. Итак…
Антуанетта (выходит на авансцену). Можно мне сказать?
Кюрман. Нет!
Антуанетта. Ханнес…
Кюрман. Нет!
Антуанетта. Речь идет о твоем же благе…
Кюрман. Нет и нет!
Ведущий. Вам незачем повышать голос, господин Кюрман.
Кюрман молчит.
Итак…
Кюрман выбивает трубку о каблук.
Почему у господина Кюрмана нет пепельницы?
Ассистент подходит к столу, покрытому белым полотнищем, приподнимает полотнище, достает из-под него пепельницу и подает Кюрману.
Кюрман. В последний раз прошу, чтобы эта молодая дама, ставшая позже моей второй женой, больше не появлялась.
Антуанетта. Но это же ребячество!
Кюрман. Если уж мне разрешено еще раз начать жизнь сначала, чтобы изменить свою биографию, то это — не ребячество, а элементарная логика: я начинаю жить еще раз раньше, чем впервые увидел Антуанетту.
Антуанетта улыбается.
Прошу вернуться к весне семь лет назад!
Ассистентка листает досье.
Ведущий. Что тогда было?
Ассистентка. Минуточку, минуточку…
Кюрман. Где ты была весной семь лет назад?
Антуанетта. В Париже.
Кюрман. В Париже.
Антуанетта. Да.
Кюрман. Вот именно! (Подходит к Ведущему.) Не можете ли растолковать ей, что Антуанетте Штайн здесь нечего делать, что она здесь ничего не потеряла — ни сумочку, ни браслет, ни гребень, — потому что Антуанетта Штайн той весной, как она сама признает, резвилась в Париже и еще ни разу не появилась в моей тогдашней квартире!
Антуанетта. Это верно.
Кюрман. Не можете ей это растолковать?
Ведущий (подходит к Антуанетте). Господин Кюрман желает вернуться к весне семь лет назад.
Антуанетта. Пожалуйста.
Ведущий. Он хочет избежать встречи с вами.
Антуанетта. Пожалуйста.
Ведущий. Господин Кюрман волен выбирать.
Кюрман. Пускай другие ищут ее сумочку!
Антуанетта берет сумочку и уходит.
Слава тебе, Господи!
Ведущий (смеется). Ученый-естественник благодарит Господа!
Ассистентка (читает вслух досье). «Моя научная работа постепенно получает признание, говорят, мне собираются присвоить звание профессора и назначить директором института этологии, — при условии, что мои политические взгляды…»
Антуанетта возвращается.
Антуанетта. Если уж он имеет возможность изменить свою жизнь, то скажите моему мужу, чтобы он пошел к врачу. Причем сегодня же. Чем раньше, тем лучше. Прежде чем опять окажется слишком поздно. Потом всегда говорят: несколько лет назад можно было бы вылечить! Если бы обнаружили.
Кюрман. К врачу я пойду.
Антуанетта. А потом вдруг оказывается, что положение безнадежно.
Кюрман. Обещаю тебе это, Антуанетта.