- Прошу... поглядеть на этот шарик и... пощупать его руками.
Покрытый черными крапинками шар тускло поблескивает при свете люминесцентных ламп.
Шар передают из рук в руки.
Те, к кому он попадает, выражают на лицах вежливую заинтересованность. С подчеркнутой добросовестностью осматривают шар, гладят его, царапают ногтем, стучат костяшками пальцев и передают дальше. И снова все начинается сначала. Лишь иногда слышится бормотание:
- Шар как шар... Тяжелый... Цельнолитой, вроде ядра...
Когда шар попадает в руки Бахарева, старик "взвешивает" его и недовольно спрашивает:
- Для того нас и вызвали сюда, чтобы шариком играть? Во всяком случае, зачем здесь понадобились астрономы?
Градов переглядывается с президентом, предвкушая эффект, который вызовет разъяснение. Однако президент не спешит удивить аудиторию. Он только говорит:
- Я затрудняюсь сказать заранее, кто окажется здесь нужнее - астрономы, палеонтологи, геологи или представители любой другой науки. Я не знаю, кого больше всех заденет это событие.
- Какое событие? К чему игра в таинственность? - нетерпеливо спрашивает Забродин.
- Товарищ Градов, доложите нам о результатах предварительного исследования шара, - просит президент и садится на свое место.
- Академик Ефремов утверждает, что металл, из которого выплавлен шар, является для него... загадкой. Технология получения такого сплава не известна нашей науке, - так начинает Градов.
Бахарев, который хотел уже было передать шар дальше, вырывает его из очередных рук и прижимает к груди.
- Во всяком случае... металл шара обладает целым рядом свойств невероятных. Например, он абсолютно непроницаем для жестких рентгеновских лучей, непроницаем для ультразвука, не плавится при пяти тысячах градусов... продолжает Градов.
- Позвольте, позвольте! - перебивает Бахарев. - Не торопитесь и начните сначала. Прежде всего: что ЭТО и откуда ОНО взялось?
- Для того мы все здесь и собрались, чтобы СООБЩА ответить на эти вопросы, - смеется президент и обращается к шахтерам: - Кто из вас расскажет, товарищи?
- Могу я, - с готовностью дергается Леша. Но Мажид "осаживает" приятеля.
- Я расскажу, - неторопливо поднимается он.
В просторном помещении секретариата толпятся многочисленные газетчики.
Распахивается дверь, за которой происходило совещание. Выходит президент.
- Магнитофон, кинооператора! Немедленно! - приказывает он и обращается к газетчикам: - Товарищи, нужен только один из вас.
- Значит, я! - тотчас выходит вперед Алимкулов.
Все засмеялись, но возражать не стали.
Вспыхивает "мигалка". Объекты фотоаппаратов направлены в сторону двери, из которой выходят Бахарев с Мажидом. В руках старика шар, который он теперь не хочет отдавать никому. Старый профессор выглядит ошеломленным, помолодевшим и счастливым.
Президент берет под руки Бахарева и Забродина и направляется к выходу.
По улицам города мчится вереница легковых автомашин. И мы слышим голос Бахарева:
- Кажется, что удивительного может произойти в век атомной энергии и счетных машин, в век строительства искусственных спутников Земли и подготовки межпланетных экспедиций? Оказывается, удивительное может случиться и в такой век. Может! Случилось!
Машина президента. На переднем сиденье - президент и Забродин.
На заднем - Бахарев и Алимкулов. Старый профессор вкладывает в руки журналиста шар:
- Шар как шар, что же тут необыкновенного, не так ли, голубчик? спрашивает он. - Но есть основания думать, что он попал в угольный пласт во времена образования угля на Земле.
- Триста миллионов лет назад?! - изумляется Алимкулов и невольно отдергивает руки.
- А могли на земном шаре триста миллионов лет назад быть люди? спрашивает Бахарев.
- В каменноугольный период? Нет. Обезьян даже не было, - неуверенно отзывается журналист, привыкший задавать вопросы, но уж никак не отвечать на них. - Хвощи были. Папоротники древовидные были... Стегоцефалы были... А шар сделали люди?
- Не могли же стегоцефалы отлить шар! - кричит старик. - Откуда он взялся, голубчик? Откуда?
- И вы не знаете? Кто знает? Он знает? - журналист указывает на Забродина.
- И я не знаю, - оборачивается к ним Забродин. - Я знаю только одно: шар не мог пролежать в земле триста миллионов лет. По одной простой причине: триста миллионов лет назад его никто не мог сделать. Слишком неправдоподобно!
- Для вас! - азартно говорит Бахарев.
- Почему только для меня?
Бахарев вместо ответа вкладывает загадочный шар ему в руки.
- Шара не может быть, а он есть. Вот он. Чувствуете, какой тяжелый? Смотрите на него!
- Предпочитаю не верить своим глазам и рукам, чтобы не поверить в чудеса, бога и чорта! - говорит Забродин, возвращая шар Бахареву.
- Вот-вот! - смеется в ответ Бахарев. - Чувствуете, как шар требует себе места в наших теориях? В какой из них ему найдется местечко, а, Федор Платоныч?
- Вы догадываетесь, откуда шар взялся? - поворачивается к Бахареву президент.
- Каждый из нас догадывается... и каждый по-своему! - уклончиво отвечает Бахарев. - О своем предположении я... не решаюсь сейчас сказать, оно слишком... невероятно. Кстати, мы приехали.
Машина останавливается.
Эти бурные сутки исследователи загадочного шара воспринимали как нечто нереальное. Каждый из них в отдельности и все вместе то впадали в задумчивость, строя всевозможные предположения, то начинали бурно спорить.
Так было и сейчас.
Загадочный шар в руках молодцеватого и по-военному подтянутого профессора. Он осторожно кладет шар под жерло мощной "кобальтовой пушки".
Остальные участники "чрезвычайного совещания" наблюдают за ним через большое смотровое окно из другого помещения. У всех возбужденное состояние. Все настороженно ждут чего-то неожиданного, невероятного.
- Попробуем гамма-лучами! - говорит молодцеватый профессор, выходя к остальным. Он садился за небольшой пульт перед смотровым окном. - Для "кобальтовой пушки" шар окажется прозрачным, как хрусталь, и мы увидим, что в нем есть. Полторы тысячи грамм-эквивалентов радия! Сейчас эти "полторы тысячи грамм-эквивалентов радия" что-то приоткроют в загадке шара...