Самоконтроль я потерял не сразу. Помню, как снимал шлем. Помню, как рассматривал воду в поисках паразитов. Но с первого же глотка, мою "крышу" без сомнения сорвало. Сначала я избавился от мешающего скафандра. Пил, меня рвало, снова пил. Валялся прямо в потоке, не обращая внимания на впивающиеся в спину камни. Наскоро отмыв, пытался жрать какие-то толстые корешки, что откопал в грязи прямо на берегу. Вкус оказался безумно горьким, но, как ни странно, меня не вырвало. Наконец, влез по повалившемуся стволу обратно на обрыв. И заснул прямо на лесном склоне, уткнувшись щекой в какую-то странную местную хвою.
Глава 3. 25 декабря 349 года от Р.Х. Предположительно, где-то в Альпах
Утро выдалось почти замечательное. Холодное, туманное и промозглое, но… Я на целой планете, полной неотравленной жратвы! Ага, даже я – жратва. По крайней мере, так меня воспринял десяток местных пиявок, обнаруженных путём само-инспекции. Пришлось сбить нахалок ударами ногтя. Да что беспокоиться, боевых вирусов ещё полторы тысячи лет никто не придумает. А яд у кровососов вроде бы слабый.
Следующим делом я присмотрелся к остаткам корешков, что я столь необдуманно зажевал ночью. Гнутая в хаотический зигзаг форма, какая-то рубчатая поверхность в мелком "волосье", подозрительный бодро-зеленый свет. При свете дня я такое бы точно пробовать не решился. Запах…острый. Вкус тоже, как я помню. А напоминает запах порошок хрена. Я что, дикий хрен съел? Ладно, я жив – проехали. Запишем на памятку, что на вкус эти зеленые корешки – мерзость, но с большой голодухи сойдут.
Затем я присмотрелся к местной хвое. Или не к хвое? Я вообще на Земле? Издали, опавшая хвоя казалась обычной еловой. Рыжий цвет, лапчатая форма. А вот вблизи – не фига не хвоя. Просто веточки начинают ветвиться и становятся мягкими, заканчиваясь толстыми отростками в сантиметр длиной и пару миллиметров в диаметре. Совсем не острыми. Мелькнула мысль о псилофитах из учебника биологии. Нет, там вроде радикальнее было. Здесь – нормальные стволы, чуть напоминающие сосновые. Может, какой-нибудь местный реликт?
По-хорошему, следовало сложить парашют и закопать его вместе со скафандром, пометив место каким-то хитрым сигналом. Но мне стало банально невмоготу. Нервный прилив сил иссяк минут за тридцать, а холод пробирал всё сильнее. Температура – около нуля, о чем свидетельствует тонкий ледок на речных камнях. Так что я свалил скафандр под крупный выворотень поблизости, и замаскировал псевдо-хвоей. Всё, хватит. Тут явно дикий лес, дорожек не наблюдается, мой спуск никто не видел. Надо будет – найду. То, что План развалился – уже факт. Первые Воздействия планировались на середину января в Риме, куда я не успеваю даже добраться. Ведь я латынь знаю настолько, насколько успел на недельных курсах. Понадобился господам корректорам настоящий космопилот, меня в последний момент и позвали. И хорошо, что позвали. С их идиотскими планами они бы угробили реактор и сами угробились бы за три астрономические единицы до Земли. Даже я по итогам "приключения" прошёлся по грани.
А вообще надо натурализоваться. И желательно в местечке потеплее. Подскафандовый комбинезон – вещь достаточно универсальная, но всё же больше заточена на борьбу с перегревом, а не на теплоизоляцию. А идти к теплу значит – вниз по реке. Желательно без песен и с оглядкой, ибо в Альпах – неспокойные времена. В Империи – целых три императора, и император германских болот Константин Второй, в настоящий момент идёт войной на императора Рима по имени Констанс, "прославленного" плотской любовью к молоденьким мускулистым варварам. Недовольством армии и отсутствием верных частей уже скоро воспользуется римский офицер Магнентиус, и менее чем через месяц Констанса зарежут прямо в храме. Наведение порядка в империи займет пять лет. И беспорядки планировалось не просто предотвратить. А возглавить. Мечты, мечты.
Я полез по камушкам вниз по течению. Сначала было трудно, но я приноровился. Нашлось что-то вроде естественной тропинки, с камушками как раз на дистанцию шага, и удобно застрявшими между валунами бревнышками. Парами бревнышек. Ой. А вот два ствола вместе – уже мостик. Похоже, местные всё же наведываются вверх по речке. Уж не за теми ли зелеными корешками?
В таких ситуациях полагается говорить "Я удвоил осторожность". Только как? В местной лиственно-хвойной мешанине дальше пятидесяти метров не видно ни фига даже по руслу. Слишком много вечнозеленых переростков со стволами за метр в диаметре. Журчание воды заглушает звуки. Тут как ни осторожничай, обнаружишь аборигенов только на дистанции разговора без повышения голоса. Ну уж точно в радиусе действия даже слабеньких охотничьих луков. Мелькнула мысль забраться повыше, и идти параллельно речке. Но я мысленно смерил склон, сравнил со своими силами, оценил скользкость хвои после тумана – и похоронил идею в зародыше.