О матери я совсем забыл. Не нужна она мне была больше. Вместо кровавого месива я видел теперь Касино лицо. Франтишек показывал разные фотографии матери, она снималась вместе со своим англичанином и еще разными людьми. Я еле-еле ее узнал. Франтишек называет ее Притти. И это правда. Она, хоть и не молодая, но все равно красивая. Но только по-другому, чем раньше, дома. Я помню, в школе наш Помидор всегда приводил слова Христа, обращенные к матери: «Что Мне и Тебе, Жено?» Мы всегда повторяли эти слова по всякому дурацкому поводу. Теперь даже вспомнить об этом противно, но все равно они меня не трогают. Что для меня мать? Фотографии. А в жизни Кэтлин не было еще ни англичан, ни поляков. Может, только со мной она и увидит жизнь?
Она велела мне приходить в больницу, к психоаналитику, и я приходил. Водила меня к разным специалистам, и я чувствовал себя чем-то вроде теленка на ярмарке: меня прослушивали, выстукивали, просвечивали, заглядывали в рот, а она стояла под дверями и, когда я выходил, так радовалась, словно я вернулся с того света. Я очень быстро сообразил — на нее большой спрос. Если она хотела узнать что-нибудь о моем здоровье, все доктора, и старики и молодые, так и летели к ней навстречу, каждый из них шел рядом с ней с таким видом, словно бы этот разговор только предлог к чему-то большему. Особенно один. Хирург, специалист по позвоночнику. Молодой. Он и вовсе не слышал, о чем она спрашивает, все косил глазом на ее фартук, на два маленьких холмика под ним. Кажется, он чудотворец. Такой небось будет деньги грести лопатой.
Глупая ты, умная моя дурочка, и зачем ты выбрала Труро? Мне просто смеяться хочется, доктор ты мой распрекрасный, кости у меня уже не болят, хотя иногда целыми днями я мотаюсь с рыбаками, сплю на досках, как ты мне приказала и, наверное, не зря приказала, потому что я здоров как бык. Но тогда этот проклятый хирург все не шел у меня из головы.
И об отце я много думал. Накануне того самого вторника, когда он погиб, он передал, что нам нужно встретиться, и рано утром во вторник мы встретились на одной из явок за лавкой на Брацкой. Он сильно похудел и выглядел теперь моложе, только что седой. «Я, — говорит, — сегодня вечером уезжаю из Варшавы, когда увидимся, неизвестно. Слушай! Человек — это самое важное. Если бы я мог теперь начать жизнь сначала, я бы держался от политики подальше, потому что политики не дорожат людьми. Для меня все уже слишком поздно, но ты, Михал, помни: встретишь хорошего человека, не дай ему пропасть. Анну я не уберег. Ванда от меня сбежала. Помни, Михал, женщина — тоже человек».
Уехать вечером ему не удалось, потому что в три часа дня он получил три пули, три лба напали на него одного.
Он говорил это, словно бы предчувствовал, что через несколько лет я встречу мисс Кэтлин Мак-Дугалл.
Когда она там, в Гайд-парке, разбила банку с драконьим языком, мне казалось, что я сейчас ее убью, а она не испугалась. Расхохоталась мне прямо в лицо, нашла какую-то щепочку и закопала в землю мое прошлое и мой страх. Мне сразу стало легче. Я проводил ее домой, вернулся к Франтишеку в свою комнату, бухнулся на постель и сразу уснул. Не помню, когда я так крепко спал.
На другой день утром встаю и отчетливо слышу, как отец говорит: «Женщина — тоже человек… Не дай пропасть хорошему человеку…» Я заткнул уши, чтоб не слышать, уж очень трудно мне было отказаться от Каси… А мы с ней условились вечером, когда она кончит работу, встретиться у Лайонса на Лейстер-сквер. Сижу жду Приходит, протягивает мне цветы. Ну, а я? Руки мои сами к ней тянутся, да и вообще — смотрю, глаза у нее, точь-в-точь как те цветы, большие, и роса на них, а лицо бледное. Думал, с ума сойду.
А отец все свое: «Женщина тоже человек, тоже человек…» Пошли с ней пройтись, а я ей говорю: «К матери уезжаю!»
Она остановилась посреди дороги, ресницы вверх-вниз, вверх-вниз. Молчит. «Почему, что я такого сделала?»
Я взял ее под руку, чувствую, она дрожит, а у меня ком стоит в горле. «А где живет твой король психологов? Кажется, ты говорила, в Труро? А это вроде бы в Корнуолле?» Молчит. Тогда я снова: «Моя мать живет неподалеку от Труро. Ну так как?»