В последний день в городе мы отправились на прощальную прогулку.
Начали с магазина цветов, где Гарри предложил выбрать букет для нового дома. Он пожелал нам счастья, хотя и был раздосадован тем, что теряет хорошую работницу. Я не нравился ему, а он мне: его серьезность и костлявые пальцы будили во мне ощущение безысходности. Ивонн, однако, не позволяла говорить о нем дурного, потому что она (как и Лиз, вдруг с содроганием понял я) находила во всех людях хорошие черты.
Из магазина мы направились в парк, растрепали подаренные Гарри цветы и разбросали лепестки по скамейкам. Ивонн хотела оставить в городе след. «Но ведь ветер тотчас разметает лепестки», — заметил я, а Ивонн ответила: «Вот именно». Она не из тех, кто вырезает свое имя на стволе дерева: ее следы видны лишь тому, кому посчастливится оказаться рядом с нею в нужное время.
Когда мы прощались с птицами, Ивонн начала строить догадки, придумывают ли птицы смешные имена для людей, как делали мы. Наш шутливый разговор навел меня на мысль о Джоне, и я вдруг понял, что не знаком в этой стране ни с одним ребенком, что знаю лишь эту женщину, этого взрослого ребенка, который околдовал меня своей неповторимой красотой и противоречивостью. Ивонн напоминала мне чашу с водой, все время готовой перелиться через край, — поначалу это зрелище вызывало недоумение, затем начинало тревожить. Потому что чем дальше, тем труднее было представить себе жизнь без него.
Но разве раньше я представлял себе жизнь без Лиз?
Под конец мы пошли в закусочную возле парка, заказали по чашке тамошнего кофе, терпкого, как деготь, и тянули его мелкими глотками, точно дорогой коньяк.
5
Тристан-да-Кунья, октябрь 1961 г.
Сегодня суббота, и Марта может спать допоздна или встать пораньше, если захочет.
У нее есть выбор.
Она лежит без сна, не зная, который час; прислушивается к кашлю Берта, который доносится из кухни. Протягивает руку и расплющивает паука, ползущего по стене.
Как же сильно Марта и Берт любили друг друга когда-то.
Марта слушает кашель мужа и гадает: чего еще Берту хочется в жизни помимо того, чтобы ощущать течение дней сквозь себя и руки Марты на своих плечах? У нее слишком сильные руки. Вероятно, это и пугает Берта — то, что Марта подобна камню, который можно бросить вниз со склона.
И камень не разобьется.
Марта ставит ноги на холодный пол. Чуть поодаль от кровати свет рисует на полу линии с острыми краями; эти лучи как будто ножом отрезали, — думает Марта и понимает, что солнце уже стоит высоко в небе. С восходом становится тепло. Ей не понадобится шерстяная кофта, разве что тонкая, ведь наверху всегда ветрено.
Она подходит к окну и распахивает шторы, отчего лучи света на полу вздрагивают. На соседском дворе Марта видит мальчика, который решает, куда поставить стул — в тень или на солнце? Глядя на мальчика, Марта вспоминает о своем брате Сэме, хотя тот на десять лет старше. До поры до времени они оба таятся, каждый в своем углу, но Марта чувствует, что им еще предстоит оказаться в центре всеобщего внимания.
Марте нравятся эти серьезные мальчишки, и ей хочется заботиться о них. Марта уже тянет руку к окну, чтобы постучать и крикнуть: «Не бойся, все в порядке!», но не произносит ни слова. Ей ли не знать, что дверь спальни может в любую минуту распахнуться от порыва штормового ветра, а палец — воспалиться и заболеть от соприкосновения с розовыми шипами.
Но, возможно, ничего такого не произойдет.
Марта стучит в окно и надеется, что мальчик слышит.
Он поднимает голову и смотрит, но не на Марту, а на ворота дома, и видит свою мать.
Мама заходит во двор и смотрит на меня с удивлением, как будто ожидала увидеть кого-то другого.
Никого другого тут нет, один только глупый мальчишка с серьезным лицом, который поднимает сосредоточенный взгляд от книги и хочет извиниться: прости, мама, но я все тот же, что и прежде. Думать — думаю, а делать не делаю.
Мама подходит ко мне, удивление исчезает с ее лица.
— Ты не проголодался? — спрашивает она, стараясь дышать ровно. Пытается скрыть свою тревогу, но ничего не получается.
— Только что позавтракал, — отвечаю я своим противным высоким мальчишеским голосом. Мне неприятно быть таким малявкой, но я вижу, что маме нравится именно это.