Он сидел за домом на каменной скамье и предавался мечтам. Они были сладки и слепы, они возвращали его к воспоминаниям об ощущениях странных и сильных, опьяняющих, затмевающих рассудок, очень кратких, но страстно желаемых. Гетера Платфида была благосклонна к нему в юности и часто выделяла его среди других.
Природа создала человеческий разум, но, кажется, сама боится его, усыпляет его всеми доступными ей способами: пищей, вином, любовью; разрушает болезнями, страданиями, ослабляет старостью, уничтожает смертью. Разум живет высоким воздержанием и мужеством. Демокрит понял это еще в юности. Чтобы разрушить околдовавшую его любовь Платфиды, он покинул город, покинул веселых друзей и поселился в пустом кладбищенском склепе за городской стеной, среди непролазных зарослей дикой оливы, и прожил там до захода Плеяд35. Старый дядька Тиманф изредка навещал его по ночам, принося хлеб и сыр, папирус и чернила, рассказывал городские новости. Среди этих новостей самой печальной была та, что друзья Демокрита, прослышав о его отшельничестве, называли его сумасшедшим. А между тем не он, а они сходили с ума, растрачивая себя и время своей жизни на пирушках, в домах гетер, в отупляющей разум праздности. Он же стремился сберечь себя и свой разум для постижения тайн великого и малого мира — Вселенной и Земли. Он часто повторял тогда слова, которые прочел у Гераклита Эфесского36: «Лучшие люди одно предпочитают всему: вечную славу — преходящим вещам». У того самого Гераклита, который отказался от царского сана, покинул город и жил в горных пещерах, питаясь травами.
От царского сана отказался и сицилиец Эмпедокл37, жил скромно, а когда ему надоела жизнь, бросился в клокочущий лавой кратер вулкана Этна.
Недавно умерший Анаксагор был другом великого Перикла38, но жил в бедности. Многие думали, что он любит размышлять в ночной темноте, не зная того, что у Анаксагора часто не было масла, чтобы зажечь светильник. Это он издевался над людьми, верящими в божественную природу солнца. Он говорил: «Если плюнуть на солнце, оно зашипит, потому что солнце — раскаленный камень». Афиняне хотели приговорить его за эту дерзость к смерти и, наверное, казнили бы его, если бы не Перикл, который помог Анаксагору бежать из Афин. Великий Перикл не смог бы защитить философа от разгневанных афинян.
«Кто подаст голос за меня, когда, возможно, наступит и мой черед?» — с грустью подумал Демокрит. И в то же мгновение его мысль снова возвратилась к Алкибии: посочувствует ли она ему, если с ним приключится беда? Но какая беда? Абдеритяне захотят казнить его за безбожие? От этих глупцов можно ждать всего. Впрочем, и счастливая доля не исключена. Но вот чего не избежать: болезней, старости, тоски. Больных и старых утешают любимые и близкие люди. Нельзя человеку всю жизнь прожить без людей. Придет время — умрет Клита, его нянька. Останется ли с ним Алкибия?
«Когда ты молод и здоров, ты более нужен другим, чем все другие тебе. Таков закон природы, не нарушай его», — записал Демокрит в этот день новую мысль в книгу о Пифагоре. А записывая, думал, что хочет обмануть себя и уже обманывает, пытаясь представить свои отношения с Алкибией так, будто она ему дочь, а он ей — отец… Конечно, он ей нужен, но не больше, быть может, чем всем другим…
Он тревожился, когда Алкибия уходила из дому с поручениями Клиты, и, случалось, ворчал на няньку за это. Часто поглядывал на дорогу, по которой должна была возвратиться Алкибия; вздыхал с облегчением, когда она приходила. Подарил ей привезенного из Египта скарабея, вырезанного из голубого прозрачного топаза. Алкибия, радуясь подарку, поцеловала Демокрита в щеку. Он был счастлив и думал о ней, когда лежал за домом в траве, слушая, как поют птицы, и любуясь порхающими бабочками. Впрочем, наблюдая за звездами, он снова думал об Алкибии. Думал о ней, засыпая. А среди ночи вскочил с постели, услышав во дворе ее голос. Выбежал за дверь. Алкибии во дворе не оказалось. Понял, что голос ее почудился ему во сне. Возвратился в дом, долго сидел на ложе в грустном раздумье, а потом засмеялся и сказал себе:
— Не сходи с ума, Демокрит. Ты должен сказать Алкибии; что хочешь видеть ее своей дочерью… Найди случай. И принимайся за дела — пора!
Уже следующий день он разделил на две половины, из которых первую посвятил работе над сочинением о строении мира, вторую — исследованию приусадебных земель.
38
Анаксагор — древнегреческий философ (500–428 гг. до н. э.). Перикл — вождь афинской демократии, видный государственный деятель (493–429 гг. до н. э.).