Выбрать главу

Судьи и присяжные пятнадцать дней изучали сочинение Демокрита, оставленное им для прочтения. На шестнадцатый день они вынесли решение, которое было прочитано на агоре при большом стечении народа.

«Демокрит, сын Дамасиппа, абдеритянин, — говорилось в решении суда, — по требованию обвинителей Сокла и Филиста, был привлечен к суду. Обвинение же состояло из двух пунктов, из которых первый вменял в вину Демокриту растрату отцовского наследства, второй — невозделывание земли, подаренной ему братом Дамастом. Демокрит признал свою вину по обоим пунктам добровольно и был признан судом виновным. Наказаний же предлагалось, согласно законам, два: либо непогребение после смерти, либо изгнание из Абдер. Ни одно из этих наказаний Демокрит не избрал. Выступив сам с защитительной речью, он объяснил суду, что истратил отцовское наследство, путешествуя по различным странам, где изучал древнюю и новую мудрость чужих народов. Землю же, подаренную ему братом, не возделывал из-за ее бесплодия и по причине постоянной занятости: составлением сочинения, названного им «Великий диакосмос». Это сочинение Демокрит предложил суду как оправдание его по обоим пунктам обвинения. Фесмофеты Абдер и присяжные, числом триста, прочитали вышеуказанный труд Демокрита и нашли, что этим трудом Демокрит оказывает великую честь абдеритянам, сообщая им множество удивительных знаний о строении мира и о тех законах, по которым в нем все происходит. В нем предсказаны все будущие землетрясения, затмения Солнца и Луны, урожайные и неурожайные годы, способы борьбы со многими болезнями людей и животных, даны новые советы по различным ремеслам, как их усовершенствовать, советы лучшего устройства человеческой жизни.

Суд пришел к мнению, что абдеритяне, усвоив знания, привезенные Демокритом из чужих стран и изложенные им в сочинении «Великий диакосмос», станут почитаться в мире наравне с афинянами мудрейшими и всезнающими. А помня о том, что Демокрит создаст и другие сочинения, достойные «Великого диакосмоса» и ничуть не уступающие ему по своей исключительной полезности, абдеритяне будут иметь счастливую возможность постоянно прибавлять к своим знаниям новые, в результате чего они превзойдут своей ученостью и афинян, и всех других, у которых есть свои мудрецы.

Оценив принесенные Демокритом знания в золоте, суд пришел к мнению, что цена им не менее ста талантов. За эту цену суд предлагает народному собранию купить сочинение Демокрита «Великий диакосмос», с тем чтобы сделать его достоянием всех абдеритян.

Суд принял решение по делу абдеритянина Демокрита: приговорить его к бессмертию, воздав ему почести, каких достойны герои, и поставив на центральной площади города рядом со статуей Тимесия медную статую Демокрита, абдеритянина, сына Дамасиппа, философа, как он сам себя называет. Вина же его ничтожна перед его заслугами, покрывается ими и исчезает в них. Потому-то разумно признать, что ее вовсе нет».

Решение это было принято большинством лишь в несколько голосов. Сторонники обвинения надеялись, что народное собрание, к которому они обратились с жалобой, не утвердит решение суда. Но абдеритяне, собравшиеся через несколько дней в булевтерии, не поддержали обвинителей Демокрита. Решение суда было признано справедливым.

— Совершилось чудо, — сказал Демокриту Дамаст, усмехаясь. — Но это последнее чудо такого рода — мы скоро отнимем власть у твоих защитников.

— Отнять власть нетрудно, — ответил Демокрит. — Трудно удержать ее. Она уйдет от вас вместе с вашим богатством, вашей честью, а может быть, и жизнью, Дамаст. Прощай.

— Прощай, Умник.

* * *

Сто талантов были вручены ему через три месяца. Специально назначенные для этого Советом люди принесли деньги в дом Демокрита.

В тот же день на агоре рядом со статуей основателя Абдер Тимесия была открыта статуя философа — скульптура в полный человеческий рост.

— Вот, Никий, — сказал через несколько дней Демокрит своему ученику, сопровождавшему его к пристани. — Когда тебе станет скучно с моими книгами, приходи сюда, к моей статуе: этот медный истукан очень похож на меня. Ты не находишь?

— Да, похож, — согласился Никий. — Скоро ли ты вернешься, учитель?