— Вы уже познакомились с Эммой, она полукровка и дочь Налии. Все вы были свидетелями того, что она обладает истинным Даром Посейдона, являясь прямым потомком самого Генерала. И вы должны знать, что я намерен связать себя с нею.
Гален позволяет собранию справиться с новым потрясением. Король Антонис одобрительно кивает с противоположного конца стола, поправляя свой фиолетовый халат в горошек. Этот жест словно воодушевляет Галена, подпитывая его дерзость. Он выжидает, пока Тандел не восстанавливает с ним зрительный контакт.
— Принц Гален, это неожиданность для нас всех. Мы ожидали, что вы станете просить сохранить ей жизнь, хоть она и полукровка. Благодаря ее участию в спасении малька Джазы от людей, мы были готовы пойти на это.
Я почти забыл об этом. А Эмма так и не пошла на контакт первой и не созналась, что была в воде, когда он просил ее туда не заходить. Что позволила увидеть себя незнакомцу, пусть еще и просто мальку.
Гален переводит взгляд на Эмму. Ее красное лицо с лихвой выдает вину.
— Ты забыла мне о чем-то рассказать? — шипит он.
— А. Да. Насчет этого. Нам же многое нужно обсудить позже, верно? — шепчет она.
Тандел прочищает горло.
— То, что вы предполагает и о чем просите, просто немыслимо, Ваше Высочество. Из-за возвращения Налии и недавней брачной церемонии Грома, вы должны понимать, что вы следующий в очереди на брак с наследницей Посейдона. Вы из королевской семьи, принц Гален. А монархам не пристало связывать себя с полукровками.
Гален опасался, что все так и произойдет. Что он действительно окажется перед выбором. Раньше, когда они обошлись с ним и с королевской семьей несправедливо, принять решение было легко. Теперь же Архивы добиваются примирения, и поэтому стремятся к переговорам. Будет ли Гален именно тем, из-за кого образуется окончательная пропасть между королевской семьей и Архивами?
Гален собирается ответить, но Гром опережает его.
— Точно так же, как и наследникам из королевской семьи нет никакого дела до простолюдинок, не говоря уже о том чтобы вступать с ними в брак, да, Тандел? По-видимому мой брат прав. Похоже, Архивы готовы вести переговоры о правилах, но только на выгодных для себя условиях. До сих пор, королевскую семью ни о чем не спрашивали. Каждое третье поколение, насколько помнится, королевские семьи жертвовали своими собственными желаниями и объединяли два рода, как того требует закон. Мы шли на уступки, и нас вознаградили за наши жертвы черной неблагодарностью. Предательством, — Гром удерживает его за руку, когда кажется, что Тандел собирается его перебить. Или снова извиниться. — Нет, позвольте мне договорить. Вы своими глазами видели Дар Посейдона у Эммы. Посему я решил, что вам было бы на руку сохранить передачу этого Дара по кровной линии. Только представьте себе способности мальков, если у обоих их родителей будут Дары Генералов? Помимо этого, меня впечатлила ваша просьба о помощи Эммы. Если она вам и правда нужна, то вы выбрали неверный подход. Каким бы ни было ваше отношение к полукровкам, ее бы вы точно хотели заполучить себе в союзники. Не могу не заметить, что это идет вразрез с моими собственными интересами. Вы знаете мои причины для разрыва союза с Пакой. Принуждение моего брата к браку с Налией едва ли добавит монархам воодушевления для помощи вам.
Галену нечего добавить к доводам Грома. На его месте, он бы не был таким красноречивым, а просто бы вывалил все, как есть, и послал бы Архивов туда, откуда они и пришли. Как же все-таки замечательно, что король здесь Гром, а не Гален.
Еще больше рассеянных шепотков отражаются эхом от стен и бамбукового пола. Гален задается вопросом, как им вообще удается принимать какие-либо решения с такой дезорганизацией. Спустя какое-то время, Тандел призывает к тишине и встает.
— С позволения монархов, совет хотел бы прийти к решению наедине. Это отнюдь не простые запросы, которые мы обычно рассматриваем, и они намного превышают наши ожидания.
Гром кивает.
— Конечно. Но имейте в виду, что пока вы совещаетесь, в руках у людей находятся двое наших соплеменников. И это отнюдь не пустяк.
Когда Архивы покидают комнату, Гален поворачивается к Эмме. Она уже готова к разговору, и поднимает палец вверх, останавливая его:
— Даже не начинай. Я собиралась тебе рассказать, но мне не предоставилось такой возможности.
— Расскажи сейчас, — говорит он. — Раз уж я последний, кто не курсе.