Ия не торопилась покидать ореховое дерево. В лучах заката её стройный стан с развивающимися волосами, плавные движения создавали совершенный образ, рождённый матерью природой и нежно охраняемый ею.
– Какая же она красивая! И … совсем не опасная… – мальчик не мог вспомнить ни одной девочки из своего племени, которая была бы такой привлекательной.
Ликург застыл в изумлении. Не хотелось рушить идиллию, предпринимать какие-либо действия, двигаться, нападать, но только лишь наблюдать, ловить каждый шаг, каждый поворот головы, открывающий профиль или анфас её милого личика.
Ия медленно направилась вверх по реке. Ликург долго провожал её взором, пока маленькая фигурка не скрылась за горизонтом. Мальчик набрал орехов и торопливо зашагал к кипарисовой роще.
III
– Ия, тебя не было весь день, – укоризненно мягкий голос Майи, тридцатилетней женщины, няни, воспитывающей Ию с младенчества, побудил девочку почувствовать себя виноватой. – Разве ты не знаешь, что завтра женщины отправляются в рейд? Твоя мама руководит походом. Могла бы провести с ней сегодняшний день.
Заметив смущение на лице девочки, Майе захотелось утешить путешественницу:
– Ладно, не унывай! Пойдём, отведаешь моё новое блюдо со сливами, инжиром и мёдом.
Подкрепившись, Ия легла на мягкую подстилку, укрывшись большим куском кожи. Вечерний сумрак тонул в звонких распевах цикад. Сквозь приоткрытую дверь девочка наблюдала безоблачное небо, усыпанное знакомыми созвездиями, открывавшими путь в жилища богов, непрестанно занятых благоустройством земной жизни людей. Ия знала, что когда-нибудь она тоже попадёт в тот мир благополучия и изобилия, отблески которого можно видеть в окружающей природе. Девочка в умиротворении закрыла глаза.
Рано утром дети амазонок столпились на берегу моря, наблюдая последние приготовления к отплытию огромного корабля, называемого пентеконтором. Нос тридцатиметрового одноярусного открытого гребного судна, захваченного в один из предыдущих рейдов, украшал огромный глаз Артемиды. Корма плавно закруглялась кверху, принимая образ лука с натянутой стрелой. Корабль был оснащён палубой, куда загрузили съестные припасы, орудия, лошадей. Пятьдесят наиболее крепких амазонок – вёсельных расположились по обе стороны пентеконтора – по двадцать пять человек слева и справа.
Мама Ии, сестра женщины-вождя амазонок, громко отдавала приказы, ловко управляя командой отправляющихся в опасное путешествие женщин.
Перед отплытием корабля в открытое море раздался протяжный глухой звук боевого рога. Судно тронулось с места. Натянутый парус усердно ловил попутный ветер, вёсельные слаженно гребли в направлении новых приключений и побед. Мама Ии, бросив прощальный взгляд на берег, ухватила отдельно стоящую фигурку дочери, весело помахала ей рукой и устремила взор в необъятные просторы Эгейского моря.
Раз в три года амазонки отправлялись за добычей – мужчинами детородного возраста для поддержания количественного состава племени. Захваченные в плен живые рабы мужского пола использовались также для тяжёлой работы, постройки жилищ и лодок, укрепления оборонного ограждения. Спустя несколько месяцев после рождения амазонкой ребёнка мужчина изгонялся из племени. Новорождённые девочки оставались с матерью, а мальчики отправлялись с отцами на родину. При этом каждый из мужчин обязан был смастерить лодку, на которой он мог вернуться домой.
Иногда в плен попадали представители женского пола. Им разрешалось жить в племени постоянно. При этом чужие женщины не могли подняться в племенной иерархии выше положения рабыни.
После исполнения основного предназначения мужчина мог быть убит за малейшую провинность. Его жизнь утрачивала ценность в глазах представительниц племени. Далеко не всем удавалось дожить до момента освобождения. Ослабленные, иногда с ребёнком на руках, мужчины по истечении срока заточения бесцеремонно отправлялись в открытое море со слабой надеждой добраться до родных берегов.
IV
Несколько дней спустя ближе к утру Ия проснулась от протяжно-тревожного навязчивого воя шакала. Ветер бегал по влажной листве, проникал в щели грубо сколоченной деревянной постройки. Девочка представила, что скоро их лагерь наполнится говором незнакомых мужчин, запахами вина, ритуальными танцами, начальственными криками брачующихся амазонок.