– Вчера я разослал приказы об отводе уцелевших легионов в столицу, – признался тетрарх. – Выбор был невелик. Или мы потеряем их и будем оборонять Тандерстад силами местного гарнизона, который не устоит против такого врага, или потеряем все земли, но закрепимся в столице и будем ждать ответ на наши призывы о помощи. Надежда на это есть, и твое золото повышает наши шансы. Но так или иначе, осады и штурма не избежать. И если кригарийцы займут в этой битве нашу сторону, обещаю: я в долгу не останусь.
– Постараемся вас не разочаровать, великий сир. – Ван Бьер не любил пустые обещания и был бы не прочь обсудить сумму «долга», но наглеть до такой степени он поостерегся. – Однако для битвы, к которой вы готовитесь, пять солдат, даже опытных – это несколько пылинок в туче пыли. То есть практически ничто. И делать серьезную ставку на наше участие в войне было бы неверно.
– Но если эти пылинки залетят в нужный глаз, и у врага испортится зрение, это повысит мою ставку, не так ли?
– О чьих глазах вы говорите, Великий сир? – полюбопытствовал монах. Повелителя Эфима явно намекал, что у него на кригарийцев особые виды. Баррелия это насторожило. Если их приглашали на битву, это не шло вразрез с их принципами. Но если их хотели использовать как-то иначе, лучше бы тетрарху заранее посвятить ван Бьера в свои планы.
– Пока ни о чьих, – отмахнулся Вальтар. – Но когда наши стены увидят снаружи десятки тысяч пар враждебных глаз, боюсь, во всем Тандерстаде не хватит пыли, чтобы запорошить их все… Оставайся в городе, кригариец. И будь наготове – скоро я вновь тебя призову. Тебя и твоих братьев. А теперь иди, ты свободен. Свою награду получишь на выходе вместе с оружием – мой казначей все подготовил…
Глава 3
После визита в Мунрок кригарийский кошель потяжелел настолько, что в придачу к нему пришлось покупать второй. Поэтому ван Бьер и не скучал в ожидании братьев. Равно как и я, продолжающий служить его провожатым по столице.
Остальные монахи явились в Тандерстад все вместе, встретившись где-то за пределами города. Хемрик Мартей, Вальдо ди Пакас, Могар Гегир и Торн Цейтван, носившие прозвища Свистопляс, Два Ребра, Верблюжья Колючка и Клац-Клац, остановились на постоялом дворе «Конец всех дорог». Разбогатевший Баррелий снял им комнату на четверых в тот же день, как был озолочен Вальтаром Третьим. А потом отправился в оружейную мастерскую «Сабельный звон», где оставил ее хозяину Гердину Маклагеру ключ от арендованной комнаты и инструкции.
Маклагер был доверенным лицом кригарийцев, которого они оповещали о своем местонахождении. И когда кто-нибудь из монахов прибывал в столицу, он всегда мог справиться о судьбе остальных и выяснить, где их можно отыскать. От Гердина пригнавший обоз с золотом Баррелий узнал последние новости о братьях. И у него же, вероятно, это выведали «востроносые». Хотя сам Маклагер божился ван Бьеру, что он тут ни при чем, и что дворцовые ищейки разнюхали о кригарийцах сами.
Монахи объявились спустя два дня после того, как им сняли жилье. Едва они нагрянули в «Сабельный звон», и тамошний подмастерье отыскал нас с ван Бьером, благо мы ошивались в ближайшем кабаке. Увы, но меня на первую встречу кригарийцев не пригласили, чему я был страшно огорчен. Баррелий велел мне идти в бордель и ждать его там. А сам отправился с братьями в «Конец всех дорог» отмечать свидание.
Впрочем, на следующий день мой друг явился в «Сады Экларии», едва я приступил к чистке своего «легиона» ночных горшков.
– Завтра, обещаю, – ответил ван Бьер на мой вопрос, когда же я увижусь с другими кригарийцами. – Сегодня братья отсыпаются с дороги, а вчера вечером мы вдобавок недурно покутили. Так недурно, что у меня даже нет сил заглянуть к Моржихе. Поэтому вот что сделаем: айда к Фельге в «Охрипшую ворону». Я там похмелюсь, а ты поскрипишь пером и заработаешь себе пяток цанов на сладости. Как тебе идея?
Я показал ему большой палец, поскольку был готов на все, лишь бы убраться из постылого борделя.
Бывало, что слова Баррелия расходились с делом, но не тогда, когда ему хотелось выпить. Вот только спокойного опохмела у него в тот вечер не получилось. Едва он собрался осушить третью кружку пива, как вдруг к нему подскочил я и огорошил известием, что один негодяй пытается его отравить…
…Обыскав мертвеца, ван Бьер не нашел ничего, что пролило бы свет на человека с ядом или его нанимателя. Единственной обнаруженной монахом уликой было отсутствие у убийцы языка. Это выдавало в нем гариба – служившего Вездесущим, нашего земляка-оринлендера. Маленький арбалет таковой уликой не являлся, хоть и был типично шпионским оружием. Просто купить его в столице не составляло большой проблемы, даже несмотря на дороговизну. А тот, кто мог позволить себе купить яд, вряд ли принадлежал к числу бедных.