Не став состязаться с врагом в толкании двери, Баррелий подскочил к ней и трижды ткнул наугад в щель мечом. И трижды, судя по стуку, попадал в дерево. Я не видел, что там творилось, но, похоже, молчуны атаковали дверь, прикрываясь щитом.
– Дай сюда, парень! – Кригариец протянул руку, и я вложил в нее заряженный арбалет. После чего монах вскочил на кровать и выстрелил в просвет, но не сбоку, а сверху.
Этого враги не ожидали. Кажется, стрела попала в цель, потому что снаружи раздались мычание и хрипы, а натиск на дверь ослаб. В довершение ван Бьер вновь потыкал туда мечом. Уже неясно, с каким успехом, но вроде бы кого-то он все же зацепил.
– Перезаряди! – велел Баррелий, возвращая мне арбалет. Дрожащими руками я повторно взвел тетиву и уложил новый болт.
Отбитая атака позволила монаху сдвинуть кровать на прежнее место и закрыть дверь. А вдобавок запереть ее на обломок засова. Само собой, что его половинка была ненадежна, но за неимением лучшего сгодилась и она.
– Может, сбежим через окно? – предложил я, глядя, как соратник водружает на баррикаду еще одну кровать. – Там вроде бы невысоко. Можно спрыгнуть.
– Ты считаешь, нам оставили путь для бегства? – не воодушевился моей идеей Пивной Бочонок. – Наверняка по ту сторону гостиницы нас караулит засада. Так что я бы не стал на твоем месте даже подходить к окну, а не то, что выпрыгивать из него.
Ну раз уж он не стал бы, я подавно не рискнул это проверять.
– Почему не слышно шума? – продолжал Баррелий. – Здесь такое творится, а хозяин до сих пор не прибежал и не учинил скандал. В чем дело? Они там что, все оглохли?
В ответ ему на дверь обрушились новые удары кувалдой. И на сей раз, судя по их напору, враг задался целью во что бы то ни стало до нас добраться…
Глава 4
Действительно, молчуны подняли такой шум, что на него должна была сбежаться вся округа, не говоря о страже. Тем не менее кувалда дубасила по двери, а криков на улице до сих пор не слышалось. И несмотря на то, что я был перепуган, это вызывало у меня не меньшее любопытство, чем у соратника.
Дверь развалилась на куски и была сброшена во двор, но врага мы так и не увидели, потому что он вновь спрятался за щитом. И вдобавок выставил перед собой копья, которыми начал выталкивать из прохода кровати. Что было ему по силам, ибо на каждое копье налегало сразу по двое человек.
Опасаясь, что по нам начнут стрелять в ответ, мы с ван Бьером укрылись за второй линией защиты – оставшимися кроватями, поставленными на попа в центре комнаты. Отступать дальше было опасно. Возле окна мы тоже рисковали нарваться на стрелы, только прилетевшие с улицы нам в спины.
Мои зубы стучали от страха, но монах не выглядел взволнованным. Еще бы, ведь он бывал в передрягах и покруче. Если наши противники знали, на кого нападают, надо отдать им должное – они были отважными людьми. Даже если снаружи их собралась дюжина или больше, им предстояло заплатить немалую цену за право сразиться с кригарийцем. Особенно учитывая, что они не могли атаковать его скопом – лишь по двое, максимум по трое.
Правда, нас тоже зажали в угол. И мы не могли рассчитывать на подмогу, ведь по странной случайности эта битва не привлекла к себе ничье внимание.
Гарибы сдвинули баррикаду в сторону, и монах бросился в контратаку, едва они переступили порог. Но прежде чем отразить копья и сшибиться с врагом, ван Бьер подхватил кадку с водой. И держа ее аккуратно, чтобы не расплескать, толкнул ее в противников. Так, чтобы она, перелетев через щит, ушибла их и окатила водой с головы до ног.
Баррелий стремился всего лишь ошеломить их и напасть на них первым. Но тут случилось нечто такое, чего он не ожидал. Стоило воде пролиться на молчунов, как они дружно замычали, но не от ярости, а в страхе. Не обращая внимания на их вопли, кригариец сей же миг атаковал гарибов. Но они вдруг передумали сражаться: побросали щит, копья, выскочили в галерею и кинулись к лестнице. Было слышно, как они не переставая плюются и кашляют, как будто им в рот попала не вода, а навозная жижа.
Брошенный в проходе щит ненадолго задержал монаха, но этой заминки хватило, чтобы беглецы от него оторвались. Когда он очутился в галерее, они улепетывали по двору к воротам. Да с такой прытью, что гнаться за ними было уже бесполезно.
Вторая причина, по которой ван Бьер не стал их преследовать – это мог быть обманный маневр, рассчитанный на то, чтобы выманить его из комнаты. Даже находиться в галерее было для кригарийца опасно. В темноте могли прятаться вражеские стрелки, и он не мешкая вернулся в комнату. После чего сразу заменил дверь поставленной вертикально кроватью, подпер ее другой кроватью и, воткнув меч в пол, уселся на табурет передохнуть.