— Может, хватит? Мы все поняли и ощутили, — говорит один из космонавтов.
— Ну, если поняли, то грамотно доведите все до конца. Иначе не могу поставить вам зачет по тренировке, — останавливаю я. Вижу в глазах озлобленность и неприязнь. Обидно конечно. Ведь не для себя мы стараемся. Для них. Мы уже многое испытали, и у нас еще предстоят встречи с пустыней при испытаниях и отработке нового неприкосновенного аварийного запаса «Гранат-6». Но у этой группы космонавтов на уме другое. Они думают, что испытание им устроено из наших интересов. Такого поворота никто не ожидал. Четыре предыдущих группы благодарны за науку, а от этой видим только неприязнь.
Что делать, такова жизнь?! Мы снова взлетаем, и оставляем космонавтов в пустыне в преддверии надвигающейся ночи и ветра, который, как правило, дует перед заходом солнца, вбивая в кожу мелкие золотистые песчинки, от которых появляется зуд.
Ночь проходит сравнительно спокойно. Несколько раз взлетаем, чтобы связаться с космонавтами по радио, и отработать взаимодействие с вертолетом при использовании светосигнальных средств; ракет и сигнального огня.
Необычная обстановка пустыни, нервный напряг, возникший из-за моральной неподготовленности группы не позволили и им заснуть. И к утру они порядком подустали и физически и эмоционально. Но главное они поняли, что шутить с пустыней опасно. Мучила жажда. Если помните слова одного из испытателей, что не так страшна жажда, как необходимость экономить воду. Другой же сказал: «У воды вкус жизни». Да, именно вкус жизни держал в нервном напряжении эту группу космонавтов. Они, молодые летчики, прошедшие отбор в отряд космонавтов, вкусили все прелести службы в Звездном городке и боялись потерять эту жизнь из-за укуса какого-нибудь паука или змеи. Кто знает, пригодятся ли им когда-нибудь навыки, приобретенные в пустыне, а потерять здоровье вероятность есть, а вместе с ним и уже полученные блага. Эта логика не летчика-испытателя, а обывателя на мой взгляд и поставила группу Владимира Титова на грань эмоционального и психологического срыва, что и подтвердилось при продолжении тренировки.
Утром совершили пеший переход, и до начала солнцепека построили на вершине бархана новое более, совершенное укрытие. Кто знает о чем они говорили в это время. Но, тем не менее, экипаж Титова к полудню дрогнул. Давала знать жара, но, прежде всего психологическая неустойчивость. Неожиданно в эфире прозвучал призыв о помощи. На связь вышел командир экипажа Владимир Титов. Взлетаем. Через пять минут вертолет был над укрытием на бархане. Запросили необходимость посадки. Титов подтвердил, что обстановка на земле требует прибытия врача. Подходим к укрытию. Вид у космонавтов растерянный. Владимир докладывает, что у одного из его товарищей кровотечение из носа. Врачи осматривают всех и не находят противопоказаний к продолжению тренировки. Олег Бычков — врач из Института космической медицины и летчик, ранее проходивший отборочную комиссию в отряд космонавтов, констатирует, что ковырянием в носу можно вызвать кровотечение и это не следствие перегрева или теплового удара. Задаю вопрос космонавту, готов ли он продолжить тренировку или по самочувствию хочет прекратить ее. Он настаивает на прекращении, и в сопровождении врачей направляется к вертолету.
«Может быть и с нас хватит?» — задает вопрос Володя Титов. Другой космонавт молчит и хмуро смотрит на меня.
Я отвечаю отказом, ибо не вижу причин для срыва тренировки. Тем более, что повторить ее будет непросто, поскольку вся группа обеспечения уже месяц работает в пустыне и люди на пределе.
Улетаем в базовый лагерь. Здесь все подготовлено на случай оказания помощи при тепловом ударе или укусе ядовитыми насекомыми и змеями. Кроме того в областной больнице выделена палата на случай оказания любой срочной медицинской помощи. Даем вволю напиться «пострадавшему», и врачи проводят его осмотр. Все показатели в норме. Смотрю на космонавта, может быть он запросится к товарищам, оставшимся в пустыне? Но нет. Он берет подстилку и ложится в тень вертолета отдыхать. Для него тягости тренировки кончились. Через пару часов он присоединяется к вертолетчикам, играющим в преферанс. Я стою в стороне с психологом и наблюдаю за выражением лиц молодых космонавтов находящихся в базовом лагере. Они довольны и беспечны: удалось уйти от опасной и напряженной тренировки.
Проходящий мимо нас борттехник вертолета бросает фразу: «Разве это космонавты. Это слюнтяи!» Слова его бьют по нашему самолюбию, но ответить нечего.