Пришли к выводу, что форсировать горные речки надо как можно выше, где они уже, или уже совсем в долине, где и поток шире и скорость течения меньше.
После трех суток отдыха начали готовить испытателей к новым экспериментам. Углубленное медицинское освидетельствование показывало, что несколько испытателей по состоянию здоровья не могут участвовать в следующей серии экспериментов. Они вошли в состав дежурных бригад, обеспечивающих продолжение работ.
В программу испытаний входила отработка методов поиска в горах при тесном взаимодействии спасательных машин и вертолетов. Для этого две группы испытателей должны были подняться в труднодоступные горные районы, а «Голубые птицы» с вертолетами, наводя друг друга, должны были приблизиться к терпящим бедствие в горах настолько, чтобы врачам и спасателям можно было пешим ходом добраться до них, оказать медицинскую помощь и провести эвакуацию.
В течение трех суток прилетевшие из-под Алма-Аты вертолетчики совершали полеты в горах, готовились к совместным с нами испытаниям и взаимодействию. В одноэтажном небольшом корпусе полубарачного типа, где расположилась наша группа, шел довольно длинный коридор, по одну сторону которого были комнаты с тремя-пятью кроватями. Случилось так, впрочем, потом я понял не случайно, в одну комнату с экипажем вертолета из четырех человек пятым попал водитель зиловского бензовоза, которого за бороду с сединой молодые водители-испытатели шутливо называли папаша Хэмингуэй.
За сутки до продолжения работ в горах с участием вертолета вечером перед отбоем ко мне подошел командир вертолета молодой капитан и, немного смущаясь, но по уставному обратился:
— Товарищ полковник, мы завтра либо сами разобьемся, а если вы с нами полетите, заодно и вас убьем! Я насторожился:
— А в чем дело? Вы не готовы летать в горах?
— Мы летать готовы, но я прошу вас зайти к нам в комнату, увидите.
— Ну, пойдемте, посмотрим.
Когда мы вошли в комнату, где спали вертолетчики, я услышал какие-то невероятные громкие звуки и увидел, что издает их папаша Хэмингуэй, сладко спящий на широкой кровати. В своей жизни я видел и слышал многих храпунов, но такие трели со свистом, бульканьем, улюлюканьем и рычанием я слышал впервые. Я от души громко рассмеялся. Мой смех у всех четырех вертолетчиков не вызвал ответной реакции. Они молчали «как рыба об лед» и хмуро смотрели на меня.
— И так уже четвертую ночь, — говорил командир вертолета. — Сначала мы от души хохотали, потом начали психовать и будить его. Через одну-две минуты он засыпал и вновь выдавал такие невероятные, совсем не соловьиные трели. У нас такой недосып, что летать без риска нельзя.
Я разбудил папашу Хэмингуэя и попросил его взять постель и лечь на диван в коридоре.
Вертолетчики благодарно закрыли дверь. Немного поговорив с папашей, я пошел в свою комнату спать. Проходя по коридору, я обратил внимание, что все двери были открыты.
Через некоторое время я услышал шум и, открыв дверь, выходящую в коридор, увидел, что у дивана, где спал папаша, собрались все обитатели нашего корпуса, кроме вертолетчиков. Дружный хохот не мешал папаше Хэмингуэю выдавать свои трели. Я понял, что создалась специфическая экстремальная ситуация, которая может привести к неврозу всей бригады испытателей. Пришлось будить папашу Хэмингуэя и просить его за компенсацию в виде ста граммов спирта спать в неудобной позе в кабине бензовоза.
Таким образом, довольно безобидно был нейтрализован дополнительный отрицательный фактор психологического характера. На следующий день две группы испытателей начали восхождение в противоположные стороны Тамгинского ущелья.
«Тамгин-камень» — памятное место для многих космонавтов и испытателей. Здесь, в Барсконском ущелье на Иссык-Куле, перед тренировками космонавты оставляли автографы
Решили совместить испытание с добыванием такого дефицитного природного лекарственного препарата как мумие. Добравшись до исходной позиции на «Голубых птицах», испытатели начали восхождение.
Через четыре часа мы должны были добраться до запланированных мест в горах и к этому времени должен быть подлететь вертолет. Но к тому времени, когда мы достигли расчетной точки, ущелье заполнили сползшие с ледников облака, которые плотные туманом заполнили теснины гор. Рассчитывать на прилет вертолета не приходилось. Пришлось оставить на выживание Володю Гайдукова и Юрия Тимофеева, а самим отступить в долину к «Голубым птицам». По дороге пытались с помощью винтовки с оптическим прицелом сбить несколько висящих как груши на недоступных карнизах серых образований мумиё, но найти их не удалось. Добраться под карниз без специального снаряжения для скалолазов было невозможно, да и опыта у нас такого не было. Пришлось довольствоваться только созерцанием уникального явления природы.