Вертолет напрягся, преодолевая страшную силу наполненного купола парашюта. Кондратьев продолжал пилотировать машину и буксировать аппарат с парашютом. Он не смалодушничал. Не приказал обрубить буксировочный капроновый фал, хотя это было бы оправдано в данной ситуации.
Мы медленно приближаемся к берегу, уже различимы машущие нам руками фигурки людей. Они все ближе и ближе. Через остекление кабины вертолета вижу Николая Чекина, показывающего, куда нужно вытащить аппарат. И вот он на суше. К нему с разных сторон спешат люди. Кондратьев скомандовал борттехнику отцепить фал. Сделав круг, производим посадку в пятидесяти метрах. Выскакиваю из вертолета и бегу к аппарату. Там уже много людей. Кто-то из врачей уже внутри.
И вот из люка появилось измученное бледное лицо Вячеслава Зудова. Он улыбается. Его спускают на землю, и следом вытаскивают Рождественского. Видок у него тоже не ахти. Никогда не отличавшийся румянцем на щеках, Валерий Рождественский сейчас бледен, как снег, под глазами черные круги. Удушье и углекислый газ сделали свое. У обоих от холода озноб, стучат зубы. Медики укладывают их на носилки, снимают гидрокостюмы, одевают в летное зимнее обмундирование и унты, не позволяют подниматься. Подбегает Альберт Пушкарев — фоторепортер ТАСС. Медики его близко не подпускают:
— Неужели они в историю войдут лежащими и дрожащими?! — возмущенно кричит мне в лицо Пушкарев.
— Иосиф, подними их и поставь к аппарату. Пусть они будут космонавтами, а не… дохляками.
Я поднимаю Славу и Валерия и веду к кораблю. Предлог простой: они должны передать мне борт-документацию. Космонавты становятся у аппарата, а я тем временем опускаюсь в люк корабля. Достаю документы, магнитофон «Малыш». Выбираюсь из люка, и в это время — вспышка фотоаппарата. Это Пушкарев фиксирует счастливый финал драматического полета. Видок у меня хуже, чем у спасенных. Но о том расскажет фото.
Герои Тенгизской эпопеи
Второе рождение экипажа
Однако тенгизская эпопея этим не кончилась.
С бортовой документацией я прилетел на космодром на семнадцатую площадку города Ленинска (Байконур), где располагалась гостиница «Космонавт». Сюда с места посадки были доставлены Зудов и Рождественский для подготовки предварительного отчета о полете. Представители промышленности и ЦУПа на совещании попытались было взвалить вину за неудачу полета на экипаж, а стало быть, появился бы прецедент — не присваивать звания Героя Советского Союза. Заранее оговорюсь, что по существовавшему на тот момент положению о космонавтах было записано, что за выполнение первого космического полета присваивалось звание Героя Советского Союза и звание летчик-космонавт СССР. Оба эти звания и особенно первое давали значительные жизненные и общественные привилегии и преимущества. Поэтому некоторые рвались в первый полет, а там уж можно было и не летать, а стричь купоны всю жизнь.
А пока разбирались с событиями неудачного полета в Военно-воздушных силах (ВВС), анализировали неудачные, если не сказать преступные действия поисково-спасательной службы. Пытаясь спасти запятнанную честь мундира ПСС, ВВС доказало, что все делалось правильно, что в той сложной ситуации по другому поступать было нельзя. И вместо того, чтобы наказать виновных, их представили к правительственным наградам.
На аэродроме Чкаловский и Медвежьих озерах, неподалеку от него решили провести показательные учения с некоторым повтором ситуации на озере Тенгиз. Руководил учениями Главнокомандующий ВВС, Главный маршал авиации Кутахов П. С. Никакого подобия Тенгизу не получилось. Занялись показухой друг перед другом — дескать все умеем, все можем, все имеем для спасения людей.
А первый экзамен В. Рождественский и В. Зудов сдавали на море
Мы с генералом Береговым Г. Т. подготовили доклад с показом всех недостатков, имевших место на о. Тенгиз — слабой выучкой спасателей, недостаточной оснащенностью ПСС, а самое главное неготовностью летного состава ВВС к действиям в экстремальных условиях после вынужденной посадки в различных климатогеографических зонах. На опыте тренировок космонавтов, анализе научно-исследовательских работ мы показали, что можно сократить потери ВВС при ведении боевой подготовки и боевых действий при полном овладении летным составом искусством выживания. Был дан анализ подготовки летчиков многих стран и, прежде всего США, Англии, Франции и Германии к действиям в экстремальных ситуациях. Но ни Береговому, ни мне выступить не дали. Главком ВВС Кутахов, возглавлявший ЕГА ПСС СССР (Единую Государственную авиационную поисково-спасательную службу), либо куда-то торопился, либо ему надоели выступления представителей ПСС об их возможностях и недостатках, и поэтому был предельно краток.