Домой добрался почти к полуночи, измученный пережитыми событиями дня. Бледная как полотно, заплаканная мать даже не нашла сил, чтобы отругать его. Она просто обхватила свое дитя за шею и зарыдала. Так в обнимку они и заснули. Матери Жора о виденном им в городе ничего не рассказал и весь следующий день сидел дома, притихший и печальный.
На третий день после прихода фашистов в город с Люсдорфского шоссе поползли черные клубы дыма, неся с собой зловонный запах горелого мяса. «Сиди, сыночек, — в слезах шептала мать, — видишь, что делают супостаты…» И она рассказала Жоре то, что слышала от соседок: согнали фашисты в пустые пороховые склады на Люстдорфском шоссе тьму-тьмущую людей, облили их бензином и подожгли. Вот откуда она, эта черная гарь…
Прибежали соседские ребята, позвали Жору: «Айда с нами! Вчера, слыхал, несколько моряков на Нерубайском кладбище насмерть против тыщи фашистов дрались. Сами погибли, но фрицев дохлых целыми грузовиками потом возили…»
Мальчишечье любопытство снова взяло верх над недавно пережитым страхом, и Жора вместе с ребятами опять сновал по городу.
Жора с самых ранних, точнее, школьных лет был влюблен в свой город, в его кипучую жизнь в порту, где постоянно стояли суда, вернувшиеся из дальних походов, неведомых и зовущих таинственностью заморских стран. Теперь порт был безлюден, пирсы захламлены и разбиты авиабомбами, причалы пустынны. И только несколько фашистских кораблей на рейде жерлами пушек уставились на Одессу.
Под вечер, возвращаясь домой, ребята увидели, как по улице на бешеной скорости, шарахаясь от тротуара к тротуару, а порой и заскакивая на него, мчался тяжелый пятнистый грузовик. Немногочисленные прохожие спешили спрятаться в ближайшей подворотне или в подъезде. Пацан лет семи, переходивший улицу, при виде машины метнулся на тротуар. Грузовик погнался за ним. Мальчишка закрыл лицо ладошками и закричал. Грузовик отбросил его буферами и, переехав задним колесом, остановился. Из кабины вылезли двое солдат. Один из них был явно испуган, другой мерзко хохотал. Они подошли к безжизненному телу мальчика.
— Сдох, — удовлетворенно гаркнул по-русски солдат с эсэсовскими нашивками на рукаве, оборачиваясь к нескольким прохожим, в ужасе замершим неподалеку, и полез в кабину. Второй — бледный и хмурый, последовал за ним. Грузовик помчался дальше. Мальчугана подобрали прохожие, а на мостовой осталась лужа крови.
— Собаки! Бешеные собаки! Гады! Их надо уничтожать! — крикнул вдогонку грузовику Жора.
— Попробуй, уничтожь голыми-то руками, — возразил приятель.
— Языки проглотите, салаги! А то по башке получите, — неожиданно раздался голос сзади. Ребята обернулись. Рядом стоял здоровенный парень. Жора сразу узнал его. Это он как-то ночью, во время бомбежки, выхватил у него ведро с песком, чтобы потушить зажигалку.
Не дожидаясь исполнения угрозы, ребята драпанули. Дома Жора предложил Игорю:
— Давай шкоду какую-нибудь фрицам устроим, чтобы меньше разъезжали, а когда оружие достанем, кого-нибудь из них вообще кокнем.
Этим же вечером двое пареньков как тени проскользнули вдоль большой колонны автомашин, стоявших на улице. Убедившись, что охраняет их всего лишь один солдат, ребята шмыгнули в ближайший двор.
— Я им шины попротыкаю, а ты на шухере стой. В случае чего — свистни и тикай, — тихо говорил Жора.
— Давай, только быстрей! — согласился Игорь, боязливо оглядываясь по сторонам.
В дальнем конце колонны запиликала губная гармошка. Это охранник, удобно устроившись на подножке, наигрывал веселую мелодию. Жора, крадучись, шел от машины к машине, осторожным движением прокалывая шилом автомобильные скаты. С легким шипением спускали они воздух, и машины начали медленно оседать. Постепенно Жора приближался к охраннику.
— Дальше не пойду, — решил Жора, когда до солдата оставалось четыре грузовика, и с размаху воткнул шило.
С резким, как выстрел, звуком лопнула камера. Жора со страху присел на мгновенье, а потом задал стрекача. Задворками, перелезая через заборы, удирал он. И хотя погони не было, ему казалось, что вот-вот его настигнут. Прибежал в условленное с товарищем место. В коленках неприятная дрожь. Вскоре появился и Игорь, у которого тоже зуб на зуб не попадал.
— Хо-хо-лл-одно что-тто, — клацая зубами и заикаясь, говорил он.