Эти последние перед стартом месяцы в Звездном были особенно напряженными: предстояло все доработки в корабле перенести на тренажер и тут же отрабатывать элементы ручного управления, чтобы довести действия космонавта до автоматизма, как при полетах на самолете. Но была существенная разница в технике пилотирования самолета и космического корабля. Нужно было приобрести навыки космонавта, не потеряв при этом навыки летчика.
Отсчет времени до 12 апреля шел уже на месяцы и их оставалось совсем мало. Этот период в своей жизни Юрий Гагарин отмечал как полный огромного творческого вдохновения и подъема. Ожидание чего-то нового, совершенно необычного прибавляло бодрости и силы, помогало выдержать огромную моральную и физическую нагрузку…
Говорят, что люди по своему складу характера делятся на «жаворонков» и «сов». Юрий безусловно относился к типичным «жаворонкам». В эти весенние дни он поднимался с первыми лучами солнца. Он любил эти ранние утренние часы. Поднимался легко и быстро. Через несколько минут в спортивном костюме выбегал из подъезда и направлялся к реке. Синий лед еще сковывал воду, и от него веяло бодрящим холодом. Легкая пробежка отгоняла остатки сна, поднимала настроение накануне трудного рабочего дня, когда необходимо было сосредоточиться, чтобы не упустить никакой мелочи, ибо в любом полете, а особенно космическом, нет незначительных мелочей. Нужно было осваивать многое из того, о чем раньше даже слышать не приходилось а не то чтобы иметь дело. Необходимо было изучать совершенно новые науки, связанные с жизнедеятельностью человека в космическом пространстве, вникать в работу систем жизнеобеспечения и получать практические навыки на наземных имитаторах.
Происходило интенсивное насыщение и перенасыщение клеток мозга, которое могло неблагоприятно отразиться на психике человека. Поэтому особое внимание врачей было направлено на снятие психических нагрузок и на поиски рациональных и эффективных способов обеспечения уставшего организма полноценным отдыхом. Прежде всего это был глубокий и спокойный сон. Поэтому сон космонавтов, находившихся на непосредственной подготовке, был взят врачами под особый контроль, для чего их на несколько дней помещали в профилакторий.
Сам факт сна в профилактории, да еще под контролем неусыпных датчиков не доставлял, конечно, особого удовольствия. Но Гагарин терпеливо помогал медсестрам размещать датчики на теле. Не раздражался, если у них что-то не получалось и процедура затягивалась. Он уважал труд и понимал, что каждый из сотрудников Центра подготовки космонавтов делал в эти дни посильное для него дело, из которого рождался общий успех подготовки первого космического старта человека. Всем своим видом он старался показать, что даже такое малоприятное занятие, как взятие различных физиологических проб, для анализа крови к примеру, не доставляет ему особых неприятностей.
«Отдадим еще порцию кровяных телец на алтарь медицинской науки!» — шутил он во время проведения над ним очередной «экзекуции».
До первого космического старта оставались уже считанные дни…
Контакты с людьми у Гагарина проходили на какой-то удивительно легкой волне. Юрию необходимо было пройти очередную медицинскую проверку после очень трудного дня: были прыжки с парашютом, а потом еще и тренировки вестибулярного аппарата. Этого комплекса нагрузок вполне хватало, чтобы взбудоражить нервы любого человека…
Юрий пришел в профилакторий явно уставший. Но, зайдя в комнату, где готовили аппаратуру для контроля за сном, он весело проговорил:
— Ну и высплюсь я сегодня под неусыпным оком этих игрушек с вашими добрыми напутствиями…
Зная о напряжении прошедшего дня, врач с сомнением покачал головой. Гагарин по пояс разделся и смиренно подставил свое тело и голову под датчики, которые наклеивали с применением спирта.
— Ох! С устатку граммов пятьдесят бы этой жидкости для полнокровного сна, — проговорил Юрий с иронией глядя на врача. А тот отрицательно закачал головой. Когда процедура наклейки датчиков закончилась, Гагарин, взглянув на медсестер и лаборанток, сочувственно сказал: — Эх, девчонки, мне-то спать, а вам дежурить!
Ему пожелали спокойной ночи, и Юрий ушел в свою комнату отдыха. Там он подсоединил датчики к аппаратуре контроля, по возможности удобно, насколько позволяла система проводов, опутавшая его тело, устроился в постели. Он всегда был терпелив к превратностям жизни: тревожное детство и юность приучили…