На ходу застегивая дорожную сумку, Кэти выбежала из дома в девять тридцать пять. Ее встретило солнечное майское утро. Кэти подошла к машине, шаря по кармашкам сумки.
– Черт! – выдохнула она и опустила сумку на землю около машины, роясь в ней. Она бросила нервный взгляд на поток машин на улице, ожидая увидеть старый грузовик, с грохотом въезжающий во двор. – Куда делись эти чертовы ключи?!
Ее нервы были до того напряжены, что, когда чья-то рука легла на ее плечо, Кэти едва сдержала крик.
– Они у меня, – спокойно произнес глубокий голос.
Кэти повернулась, полная испуга и ярости:
– Какое вы имеете право шпионить за мной?
– Я просто ждал вас, – ответил Рамон. – Вот ваши ключи. Я случайно положил их к себе в карман вчера вечером.
Он протянул ей ключи вместе с розой на длинном стебле. Кэти схватила их, тщательно избегая даже прикасаться к темно-красному цветку.
– Возьмите розу, – тихо попросил он, не убирая руки. – Это для вас.
– Оставьте меня! Здесь не Пуэрто-Рико, и не нужно мне ваших роз!
Рамон не сдвинулся с места.
– Я же сказала, что мне это не нужно! – Кэти в бессильной ярости защелкнула замок на сумке и нечаянно выбила розу из его руки.
Вид прекрасного цветка, валяющегося на сером бетоне, вызвал у Кэти угрызения совести, она смущенно взглянула на Рамона. Его гордое лицо было спокойным, на нем не отражалось ни ярости, ни осуждения – только глубокое сожаление.
Кэти отвела глаза. Тьфу, как все мерзко получилось! А он, похоже, постарался ради нее: аккуратный черный наряд – рубашка с короткими рукавами и строгие брюки, запах дорогого одеколона… И так тщательно выбрит. Чем он, собственно, заслужил эти грубые выходки? Цветок валялся на асфальте, Кэти захотелось разреветься.
– Рамон, извините меня.
Она подняла цветок и с мольбой взглянула на сдержанное лицо Рамона.
– Спасибо вам. И если вы еще хотите, я пойду с вами в зоопарк, как обещала. – Кэти сделала паузу для глубокого вздоха. – Но я хочу, чтобы вы поняли – вы не должны… – Она в смущении замолкла, когда в его глазах заплясали озорные огоньки.
Он произнес с едва заметной усмешкой:
– Я предложил вам пока только цветок и поход в зоопарк. Руку и сердце пока не предлагал.
Внезапно Кэти поймала себя на том, что улыбается ему.
– Да, пожалуй, вы правы.
– Ну, теперь мы пойдем? – поинтересовался он.
– Да, но сначала я отнесу домой сумку.
Рамон взял сумку у нее из рук:
– Я отнесу сам.
Когда они вошли в квартиру, она забрала сумку и направилась в спальню. Вопрос Рамона остановил ее:
– Вы из-за меня пытались убежать?
Кэти повернулась в дверях:
– Не только. После прошлой ночи мне надо было уехать от всего и от всех хотя бы на время.
– И что же вы собирались делать?
Ее губы дрогнули в печальной улыбке.
– То же, что и многие независимые самоуверенные американки, когда они не могут справиться с собой, – бежать к мамочке с папочкой.
Пять минут спустя они вышли из дома и направились к автостоянке. Кэти размахивала дорогой камерой, которую она держала в левой руке.
– Это фотоаппарат, – сообщила она.
– Я знаю, – подтвердил он с насмешливой серьезностью. – Они есть даже в Пуэрто-Рико.
Кэти расхохоталась и покачала головой:
– Никогда не знала, что я такая противная американка.
Остановившись около изящного «бьюика», Рамон открыл дверцу рядом с водительским местом.
– Очень симпатичная американка, – тихо сказал он и добавил: – Садись.
К своему стыду, Кэти успокоилась, когда поняла, что они поедут на машине. Трястись по автостраде на развалюхе-грузовике было не по ней.
– Ваш грузовик снова сломался? – спросила она, когда они плавно выехали с автостоянки и влились в интенсивный субботний поток машин.
– Я решил, что вы предпочтете эту машину грузовику. Я одолжил ее у приятеля.
– Мы могли бы взять мою машину, – возразила она.
По взгляду, который бросил на нее Рамон, она поняла, что если он приглашает кого-нибудь, то на своем транспорте. Кэти включила радио и украдкой оглядела нового знакомого. Великолепное сложение, загорелые лицо и руки. Он напомнил ей одного испанского теннисиста.
В зоопарке оказалось не так уж плохо, хотя слишком многолюдно. Кэти и Рамон бродили рядом по широким дорожкам, болтая, как школьники. Рамон купил ей арахис, чтобы кормить медведя. Он от души расхохотался в птичьем вольере, когда тукан с чудовищным клювом опустился на Кэти и та пронзительно взвизгнула, прикрывая голову. Потом они подошли к питомнику с рептилиями. Туда Кэти входила неохотно – змеи вызывали у нее омерзение.