Пока она возмущенно разглядывала фотографии, дверь спальни открылась, и на кухне появился Юджин в своих безупречно элегантных брюках, но без рубашки. Его обнаженная грудь живо напомнила Диане, как она ласкала своими легкими пальцами тонкую поросль темных волосков на ней, и краска стыдливости залила ее щеки. Юджин поймал ее смущенный взгляд.
— Тебе следовало разбудить меня, — сказал он, зевнув.
Она вздохнула.
— Ты так сладко спал…
Он кивнул, заговорщически улыбнулся и пригладил рукою черные густые волосы.
— Мы оба… утомились…
Пресытились, если быть точным, подумала она. Они занимались любовью долго, очень долго. Эти часы она никогда, никогда не забудет…
Ди торопливо встала, собирая со стола полученную корреспонденцию.
— Я приготовлю тебе кофе, хочешь? Она чувствовала себя довольно неловко, недоумевая, о чем же теперь они будут разговаривать?
К ужасу Дианы, одна из фотографий, та самая, увеличенная, предназначенная для публикации в дамском журнале, выскользнула у нее из рук. Она стояла, слегка прижавшись к Джорджу, а он, тепло улыбаясь и глядя сверху вниз на приподнятое лицо Ди, одной рукою обнимал ее за талию.
Глаза Юджина потемнели, когда он увидел снимок, и ей оставалось лишь гадать, какие мысли обуревали его. Фотография сама по себе выглядела довольно изобличающей, а тут еще и статья… У нее не было ни малейшего желания показывать ее Юджину.
Он недовольно взглянул на нее, и его глаза сузились.
— Что это такое? — спросил он раздраженно.
А действительно, что это? — подумала она, поморщившись. Как она может объяснить существование такой фотокарточки?
— Я… — начала она, но ее спас звонок в дверь, спас в самом прямом смысле, прозвенев в нужный момент и избавив от унизительной необходимости объяснений.
И Диана и Юджин, мягко говоря, были неподходяще одеты для приема визитеров: она — в халатике, он — в одних брюках.
Кто бы это мог быть? В половине девятого вечера?! Наверняка Алекс! Да, да, Алекс. Они ведь целый день не виделись с того дня, когда вчетвером ужинали в «Бельмонте». И, конечно, кузен сразу все поймет, застав Юджина вечером в ее квартире.
— Это, наверное, Алекс, — предупредила она Юджина дрогнувшим голосом.
— Пойду оденусь, — спокойно сказал он и не спеша направился в спальню.
Она заметила, что он прихватил с собой фотографии. Проклятие! Теперь Ди была уверена, что он снова заведет разговор об этих дурацких снимках…
Прежде чем пойти открыть дверь, она поспешно убрала корреспонденцию в ящик стола. Подальше от греха! Меньше всего на свете ей хотелось, чтобы Юджин, вернувшись в гостиную, наткнулся на конверт из редакции дамского журнала.
В дверном проеме стоял Филипп! Надо признать, что вид у него был по-овечьи робкий, но… Как он посмел явиться?!
— Ты ведь не позвонила, как обещала, — сказал он с легким упреком.
А ведь и правда. Ди просто забыла. Пока он ожидал ее звонка, она была в постели с Юджином…
— Да, ну и что? — призналась она. Я… я была занята. — Ложь во спасение, мелькнуло у нее в голове.
— Мне крайне необходимо переговорить с тобой. И весьма срочно! — Он с надеждой взглянул на нее.
У нее возникло странное ощущение, будто ее медленно засасывают зыбучие пески и она ничего не может поделать… Сначала фотографии, а теперь еще и этот бывший жених свалился на голову… Неужели судьба столь жестока?
Конечно, Диана могла попытаться немедленно выпроводить Филиппа, ведь она ему ничем не обязана… Но на сей раз чутье подсказывало — отделаться от него будет не так-то легко! У него упрямое выражение лица, в глазах надежда. Он как бы занял позицию обороны, готовясь мгновенно вставить ногу в дверь, если вдруг ей вздумается захлопнуть ту перед его носом. Как он ей надоел! Вот ведь привязался. Отвратительнее, чем все его прошлые приходы, когда он заявлялся к ней без приглашения…
— Ванесса и я решили окончательно порвать наши отношения, — сообщил он напыщенно, как будто это было ей интересно. — Расстались спокойно и дружески, — добавил он скороговоркой.
У нее возникли сомнения в его правдивости. По собственному опыту общения с ним она знала, что ему нельзя доверять. У Филиппа была какая-то врожденная способность отключаться от всего неприятного и вводить себя в заблуждение. Он всегда верил только в то, во что ему хотелось верить.
— Это случилось из-за чувств, которые я все еще испытываю к тебе, — продолжал он с серьезным видом.
И Диана лишилась дара речи, едва поняв, что он сказал.
Это еще что? Ну, какие чувства? Он бросил ее, разорвал их помолвку…