В итоге приняли такую позу. Она в позе наездницы, но не на коленях, а на корточках нависает надо мной, причем ступни не рядом с моими бедрами, а рядом с животом. Она сильно наклонена вперед, и чтоб не упасть, опирается руками на мою левую руку, которую я держу перед лицом, согнутую в локте. Моя правая рука сжимает член у основания, и легкими движениями головка раскрывает ее губки, она тихо-тихо начинает насаживаться. Когда ее таз делает движение вниз, на член, нажим на мою левую руку слабнет, когда приподнимается – усиливается. Ее голова очень близка к моей, глазки закрыла, по лицу вся гамма ощущений проходит: от боли и некомфортности позы до возбуждения и удовлетворения (не в плане оргазма, конечно, а в плане того, что наметила – и сделала!). Вот вижу, она прошептала какое-то односложное слово, то ли «всё», то ли «есть». Сильный нажим на мою руку, приподнялась максимально – и не просто отпустила руку, чтоб опуститься на член силой своего веса, но еще и на себя потянула – и мой член так классно проскользнул в нее, что даже примятая ее попочкой рука не отозвалась негодованием. Как там тесно и узко! И как хорошо, что она пока не двигается, а привыкает к ощущениям, иначе я бы с пары фрикций кончил, а поза такая, что и не выдернешь член, не хотелось бы доставлять ей проблем с ненужным залетом.
Алла снова опирается на мои руки, склоняет лицо вниз, открывает глаза, видит мой довольный взгляд, снова закрывает глаза и улыбается, плутовка этакая! Я тянусь к ней губами, мы с ней целуемся, но это не страстный поцелуй посреди секса, а взаимная благодарность, как бы «спасибо за то, что было». Моя правая рука уже не нужна в районе наших поясниц, я осторожно ее вытаскиваю из-под ее попочки, глажу ей волосы и лицо.
…Всё это хорошо, но трахаться мы будем или нет? Алла после насаживания не делает больше никаких попыток движения тазом, то ли чувствует интуитивно, что будет больно, то ли этого ей достаточно, заполнившего влагалище члена. Эхх, опять мне работать? Да еще и в субботу!
Делаю напряг левой руки более слабым и Алла ложится на меня. Обнимаю, целую, и делаю перекат. Раз – и теперь уже она подо мной. Быстренько опираюсь на ладони, чтоб не придавить своим весом, и оставляя член в ней, максимально отодвигаюсь, чтоб наконец увидеть это чудо природы – член в женском влагалище, тогда как входил он в девичье. В моих густых зарослях на лобке кровь может и не бросалась бы в глаза, но вот на ее снежно-белом лобке с маленьким клинышком волос все видно. И не просто капельки, а уже растертое нашими телами пятно. Преисполненный к ней нежности и благодарности, начинаю медленно делать фрикции…
Очень тесно, очень узко, физически безумно приятно, я нарочно двигаюсь как можно медленней, чтоб не кончить ненароком. Разумом же понимаю, что ей это не нужно, она не подмахивает, клиторальный оргазм от куни она получила, с девственностью в трех местах благополучно рассталась, до вагинального ей еще расти и расти, и надо оставить напоследок у нее хорошее впечатление, озабоченного не только своим удовольствием, но и ее комфортом, плюс и недопустимость кончания ей внутрь, и я принимаю решение, раз не кончил в попу и в рот, не буду кончать и во влагалище.
Невероятно, но уговор дороже денег, и старое морское правило «что наблюдаем, то в судовом журнале и пишем. А чего не наблюдаем – того не пишем», поэтому такая очень короткая
Уже на подходе к оргазму, но еще чуток контролируя себя, выпрямляюсь, становясь на колени посреди раздвинутых ножек Аллы, вынимаю член из нее, и додрачиваю на нее. Попутно мне подворачивается ее рука, беру ее и кладу себе на яйца, шепчу «поиграй». Она с интересом смотрит на мой окровавленный член, и молча теребит рукой яйца. И я брызнул!!! Как я брызнул! С каким напором сперма покинула мой натруженный член, это надо было видеть двум свидетелям или видеокамере, чтоб сохранить сей эксцесс в анналах истории. Превышение верхней планки кайфа даже откликнулось не то болью, не то помутнением сознания. Оттраханная в три дырки девственница теребит мне яйца, пока я на нее дрочу – это, знаете ли, не тривиальное событие. Я рычал от кайфа, и последними проблесками воли старался не очень громко, но объективно в децибелах мой крик намного превышал ее аналогичный.