Я вспомнила количество бриллиантов на квадратный сантиметр Сони Либерман: да уж, бедной ее не назовешь!
— Она сейчас за четвертым мужем охотится, — сообщила я Люське.
— А трое предыдущих где? — удивилась подруга.
— Говорят, померли, — пожала я плечами.
— Сами?
— А я откуда знаю? Не уточняла! И знаешь, кто кандидат в мужья? Сам господин Авакян!
— Это который депутат?
Я утвердительно кивнула.
— Да, — усмехнулась Люська, — не баба, а чисто щука! Откуда сведения?
— А я на поминках Розы Адамовны была и там познакомилась с сыном господина депутата...
— С Левкой?!
— Ты и его знаешь? — в свою очередь
удивилась я.
— Еще бы! Мы с ним в одной группе учились! Только я после института замуж подалась, а он в аспирантуре остался!
Ясно! Так вот какой защитой он мне клялся. Что ж, стало быть, Левушка был со мной откровенен. Этим надо будет непременно воспользоваться, вот только жаль, что мы с ним не обменялись телефонами. Впрочем, он был в таком состоянии, что забыл, наверное, не только номер телефона, но и собственное имя.
— Люсенька, — вкрадчиво поинтересовалась я, — а ты случайно не знаешь, как можно с Левушкой связаться?
Люська хмуро глянула в мою сторону:
— Жень, у меня, конечно, есть его телефон...
-Но?
— Но твой Ромка...
— Ах, оставь! Мой Ромка даже не узнает! Если ты ему не скажешь, разумеется...
— Я что, похожа на камикадзе? — усмехнулась подруга и удалилась в комнату.
Пользуясь моментом, я схватила телефон и набрала номер подчиненного Ульянова, эксперта-криминалиста Тенгиза Гогочия.
— Говорите, только очень быстро! — отозвался Тенгиз.
— Привет, дорогой! — воскликнула я.
— А, Женька, здорово! — без энтузиазма отозвался он.
— Ты как будто и не рад вовсе?
— А чего радоваться? — уныло промямлил эксперт. — Раз ты звонишь — значит, имеешь ко мне какое-то дело, если дело ко мне — значит, оно криминального свойства! А Владимир Ильич сделал мне уже второе китайское предупреждение и строго-настрого наказал: никакой информации тебе не давать! Я доступно объясняю?
— Нет у меня к тебе никаких дел! — разозлилась я, кляня в душе родственника. — Только один-единственный вопрос...
— Ну вот, а я что говорил? — затосковал Тенгиз. — Женька — это всегда к неприятностям!
Я терпеливо пережидала страдания эксперта. К счастью, они скоро закончились, и он ворчливо сказал:
— Давай свой вопрос, только быстро, а то у меня тут очередь на вскрытие!
— Тенгизик, родненький, скажи мне, Роза Адамовна сама умерла?
Тенгиз почему-то засопел и брюзгливо проворчал:
— Вот видишь! Снова тебя потянуло черт знает куда! Ее утопили — в легких много воды...
— Так может, она сама? Старая женщина, стало плохо с сердцем, она и того...
— Того, сего! Я, по-твоему, школьник? — обиделся Тенгиз. — У нее на шее характерные следы... Старушке явно кто-то помог! Все?
— Нет, — обрадовалась я. — Уголовное дело завели?
— Хм, конечно...
— И кто главный? — замерла я, предчувствуя ответ криминалиста.
— Ульянов Владимир Ильич! — ехидно ответил он. — Теперь все?
— Теперь все, — обреченно ответила я и повесила трубку.
Плохи мои дела. Этот аспид, я имею в виду, конечно, Вовку, ни за что не захочет брать меня в дело. Более того, если он узнает, что я опять взялась за старое, то наверняка нажалуется Ромке. Алексеев будет топать ногами, ругаться и в конце концов придумает какой-нибудь ультиматум. Вся беда в том, что теперь я уже не могу остановиться, не доведя до конца расследование. А без помощника в этом деле не обойтись, как ни крути.
— Вот нашла, — прервала течение моих мыслей Люська.
В руках у нее была старая и очень потрепанная записная книжка, распухшая от записей. Я внимательно посмотрела на подругу.
— А что? — сказала я вслух. — Может, и получится? Люська, ты мне подходишь!
— В каком смысле? — насторожилась она.
— В смысле работы!
— Ремонт, что ли, делать? Так ты это зря. Я и учиться-то не хотела, да ведь ты и мертвого уговоришь! А насчет ремонта даже и не пытайся, не трать понапрасну свое красноречие...
— Люся, — перебила я подругу, — ремонт делает Рома и группа энтузиастов с Кавказа. А мы с тобой займемся убийством Розы Адамовны!
— Ой, — икнула Люська и опустилась на стул, — так ее убили?
Я важно кивнула:
— Утопили. В ванне. Из-за наследства старика Либермана.