Вдруг из-за стены или двери раздался звонкий крик «Дедушка!». Нападавшие ворвались в спальню Севы. «Голос ребенка, — потом говорил Троцкий, — остается самым трагическим воспоминанием той ночи». «Этот крик, — вспоминает Наталья, — пронзил нас до мозга костей». Затем наступила тишина. «Они его выкрали», — прошептал Троцкий. Как во сне Наталья увидела силуэт мужчины, освещенный пламенем зажигательной бомбы, взорвавшейся в детской комнате, — «очертания фуражки, блестящие пуговицы, продолговатое лицо». Человек остановился на пороге между спальней Троцкого и детской, как будто чтобы проверить, есть ли там какие-нибудь признаки жизни, и, хотя казалось, что там никого не было, он пустил еще одну очередь по постелям и исчез. Теперь стрельба грохотала во дворе, а детская спальня была охвачена огнем. Севы там не было — среди пламени можно было различить тонкий кровавый след, ведущий во внутренний двор. «Потом наступила тишина… невыносимая тишина, — вспоминала Наталья. — Где я могу спрятать тебя в безопасности? Я теряла силы от напряжения и безнадежности. В любой момент они могли вернуться, чтобы покончить с ним». Где же все домочадцы, Ромеры, секретари, охранники, полиция? Неужели всех убили? «…Мы ощущали безмолвие ночи, похожее на безмолвие могилы, самой смерти… И вдруг раздался тот же самый голос, голос нашего внука; но на этот раз он раздавался из патио и звучал совсем по-другому, звеня как пассаж стаккато, бравурно, радостно: „Альфред! Маргарита!“ Это вернуло нас к жизни!» Сева спасся сам, тоже спрятавшись под кровать; и даже до того, как стрельба прекратилась, думая, что его дедушка и бабушка мертвы, он выбрался с раной в пальце ноги, чтобы отыскать Ромеров.
Через несколько минут все домочадцы собрались в патио. Никого не убили и серьезно не ранили. Охранники все еще были так ошеломлены, что до сих пор не проверили, что случилось с полицейскими снаружи дома. Троцкий бросился на улицу и увидел разоруженных и связанных часовых. Вот краткий, быстрый и взволнованный отчет о происшедшем: незадолго до 4 часов утра более двадцати человек в полицейской и армейской униформе захватили часовых врасплох и одолели их, не произведя ни единого выстрела. Потом нападавшие, возглавляемые каким-то «майором», подошли к воротам, и один из них заговорил со стоявшим на посту Робертом Шелдоном Харте. Последний тут же отворил ворота. Налетчики ринулись во двор, захватив врасплох и напугав других охранников, установили под деревьями в различных точках пулеметы напротив спальни Троцкого, заняли другие позиции и открыли огонь. Очевидно, они всеми силами стремились убить Троцкого и его семью — они не произвели ни единого выстрела в кого-либо еще. Налет длился двадцать минут. Убежденные, что ни Троцкий, ни его жена, ни внук не могли уцелеть, бандиты ушли, бросив в дом зажигательные гранаты и мощную бомбу (которая не взорвалась) — в патио. Некоторые уехали на двух автомашинах, принадлежавших Троцкому и обычно стоявших во дворе, готовые отъехать в любую минуту, с ключами зажигания в замках. Вместе с налетчиками исчез Шелдон. Видевшие его полицейские утверждали, что он не оказал сопротивления, но его вывели два или три налетчика, крепко держа за руки.
Первыми эмоциями были облегчение и радость от «чудесного спасения»; и у Троцкого проснулось чувство юмора. Ему было забавно видеть, что такой мощный, тщательно подготовленный налет так позорно провалился — только потому, что он, Наталья и ребенок в своей крайней беспомощности сделали лишь то, что могли, и бросились под кровати! Теперь Сталин и его агенты были разоблачены и выставлены на посмешище! Не было сомнений, ради кого, по чьему подстрекательству и по чьему приказу был осуществлен этот налет. Но к восторгу и торжествующей иронии примешивалась какая-то тревога. Удивительно, как были знакомы налетчики с планировкой и обороной этой маленькой крепости — им даже было известно, что они смогут уехать на автомашинах жертвы! Как мог Шелдон впустить их, причем, похоже, без колебаний? Да, он был беспомощен и доверчив; но наверняка перед тем, как открыть ворота, к нему кто-то подошел, кому он доверял и чей голос ему был знаком? Кто это был? Забирались ли налетчики во двор через высокие стены и проволоку под напряжением? Тогда почему они насильно увели Шелдона (которого, несомненно, собирались убить)?