– Трудная ночь, – пояснил он вместо приветствия и быстро поднял руку, перехватывая губами у запястья луковое кольцо, выпавшее из сэндвича. – Причём уже не первая. А ты как?
Морган вспомнил тупую апатию, охватившую его после сна о Златоглазке и Тёмном, сумасшедшую гонку через город, снежный буран, оглушающую ярость Уинтера, дрожь Кэндл, сложный разговор с сестрой – и честно признался:
– Весьма беспокойно. Спал хуже некуда, кстати. А потом ещё и побегать пришлось…
– Ну да, ну да, – скептически хмыкнул Джин и слизнул с края кофейную пену. – В первый раз вижу человека, у которого от недосыпа нежный румянец невесты и взгляд патологоанатома.
– Честное слово. Меня сегодня даже убить могли… наверное.
– Адреналиновый маньяк. Дверь-то отвори, а то я себе яйца скоро отморожу.
У Саманты, похоже, был сильный жар. Открывать дверь она выползла в необъятном пледе поверх заячьей пижамы, изрядно похудевшая и бледная в синеву. Джин сходу обнял её и смачно поцеловал в губы, сдвинув бесцеремонно медицинскую маску.
– Луком пахнет, – прогундосила Сэм, наморщив нос. – Даже я чувствую. Бедняжка Мо, и как он с тобой в одной машине ехал? А ну марш в ванную, пока зубы не почистишь – чтоб я твою рожу не видела. А потом глинтвейн свари, хорошо?
– Есть, мэм, – со вздохом отсалютовал Джин и с некоторым трудом протиснулся в холл мимо жены.
– И переоденься! – крикнула она вслед. – А теперь ты, братец… Что, по тому же делу?
– И да, и нет, – передёрнул плечами Морган. – У меня к тебе просьба. Нужно…
– Тс-с-с, не на пороге же, – просипела Сэм и за руку потянула его в гостиную. – Так, а дверь закрыть… Ну я балда…
Пока она хлюпала носом, искала под столом платки и капли, жаловалась вполголоса и вила гнездо из пледа, успел вернуться Джин с тремя кружками горячего вина, относительно чистый и выбритый. Одну он вручил гостю, а с оставшимися двумя взгромоздился на подлокотник кресла жены и блаженно прикрыл глаза.
– Знал бы ты, как неохота вечер портить… Ладно, рассказывай.
– Мне нужна статья, – без предысторий начал Морган. – Срочно. Если получится, то не только в “Форест Сан”.
Саманта прищурилась, делая глоток.
– Тема?
– Башню на Часовой площади сегодня попытались снести, чтобы освободить место под бизнес-центр.
– Проект грёбанного “Мира”? – подал голос Джин.
– Да. Сейчас башня в собственности… – Голос внезапно сел. – Кхм, в собственности той женщины из фонда. Куплена на аукционе городского имущества с нарушениями, потому что раньше входила в список строений, объявленных памятником архитектуры или чего-то вроде того.
– Хочешь сказать, являлась исторической ценностью? – быстро схватила Сэм и сделала ещё один долгий глоток. – Тянет на хороший скандал. Две недели назад как раз была шумиха, когда в Кемптоне снесли какую-то церквушку тринадцатого века, так что это дело наверняка срезонирует. Ещё что-то?
“Кое-что? Пожалуй…”
Новая идея вспыхнула в голове – безупречно логичная и достойная Брута и компании. В горле у Моргана пересохло. Он отпил вина, машинально копируя позу сестры. На одной чаше весов было благополучие города и Уилки; на другой – карьера и репутация отца.
Вдруг стало смешно.
“Это даже на выбор не похоже”.
– Да. Некоторые участки вокруг площади, в частности, фрагмент сада семьи Гриди и розарий миссис Паддлз, были отчуждены в результате аферы со страхованием земель. Позднее их выкупил “Новый мир”. У меня есть косвенные доказательства.
Саманта сгорбилась в приступе кашля. Джин молча поглаживал её по плечу, отставив пустую кружку.
– Ты ведь понимаешь, чем это твоему папаше аукнется, приятель? Он ведь курировал чёртов проект.
– Вполне.
– И ты готов?
– Да.
– А мама? – угрюмо спросила Сэм. – Она-то знает?
– Нет. Но поддержит… если я попрошу.
Морган чувствовал себя на редкость погано. Металлический привкус на губах не могло перебить даже горячее пряное вино. Очень хотелось провалиться в тёплую пьяную дремоту, но разум оставался холодным и чистым, как январское утро.
– Да, – пробормотала сестра, инстинктивно стягивая плед на груди. – Да, если ты попросишь… Статья будет. Точнее, статьи. Слушай, а остальные наши как?
– Дилан – не в теме, – ответил он, не уточняя, что скоро брат уедет и ему, в общем, будет уже не до семейных проблем. – Гвен сделает, что может, но по другой линии.