Например, в выбивании миллионных компенсаций у проштрафившихся компаний.
– Так кто там пришёл по мою душу? – поинтересовался Морган, сглатывая зевок. Горло на мгновение свело.
– Какая-то древняя клюшка с жалобой на соседей-инопланетян. – Кэндл запрокинула голову, глядя на него снизу вверх. Глаза были так сильно подведены, словно вместо карандаша она использовала маркер – значит, днём намечалась очередная деловая встреча, на которой нужно эпатировать, вводить в заблуждение и побеждать.
– Они испортили её лужайку своей летающей тарелкой?
– Ага, и спустили на селекционные розы в теплице гигантского космического слизня, – легко подтвердила Кэндл и недоверчиво сощурилась: – Слушай, с тобой точно всё в порядке? Обычно на этом месте ты делаешь мне замечание, что нельзя так неуважительно говорить о старших.
– О старших нужно говорить с почтением, особенно в стенах мэрии… – машинально откликнулся Морган и наконец опомнился: – Прости, что ты сказала?
– Ничего, – вздохнула Кэндл, встала и похлопала его по щеке. – Ты явно не в форме, красавчик. А жилет уже не спасти.
– Отдам вечером в химчистку. Пусть думают, как его воскресить, – отмахнулся Морган, снимая жилетку через голову. Кэндл с ухмылкой наблюдала за ним, сидя на краешке стола. – А посетительница правда жалуется на инопланетян?
– Кто её разберёт, – пожала Кэндл плечами. – Но розы у неё кто-то испортил – это точно… Слушай, а давай ты выйдешь в зал для приёмов и точно так же снимешь рубашку? Ме-едленно. Две трети посетителей точно забудут, зачем пришли.
– Сексуальные домогательства к подчинённому? Как некрасиво, мисс Льюис, – занудным голосом попенял Морган, пристраивая скомканный жилет в самый угол кожаного дивана. – Ладно, я за работу… Нет, погоди, сначала чашка.
Он наклонился было за осколками, но Кэндл вытянула ногу и несильно стукнула его по лбу мыском тяжеленного ботинка.
– Иди, – коротко приказала она. – Я лучше вызову уборщиков, всё равно здесь теперь ковёр чистить.
Морган спорить не стал – поднялся и вышел из комнаты, где обиженно булькал кофейный автомат и пахло мокрым ковром, но только в самом конце извилистого коридора позволил себе обернуться. Кэндл по-прежнему сидела на краю стола, болтая ногами. Разрез на узкой длинной юбке распахнулся почти до середины бедра, открывая кружевной верх чёрного чулка. Осколок чашки Кэндл прижимала к губам.
В этом была она вся – снаружи нечто среднее между армейской униформой и деловым костюмом, а за ними – кружево, битый фарфор и черти-сковородки.
Причём чертей гораздо больше, чем всего остального.
В приёмном зале по ту сторону окошек толпилось человек девять – явно перебор для пасмурного декабрьского понедельника. Ривс с его демофобией прилип к ноутбуку, стараясь не смотреть лишний раз в сторону посетителей. Оакленд пока храбро выдерживал натиск врага, но, видно, готов был уже сдаться. Поэтому явление Моргана он воспринял как избавление.
– …а вот и наш специалист, – с облегчением выдохнул он, отступая от окна. – Можете передать заявление ему, миссис Паддлз. А я, если вы не возражаете, вернусь к своей работе.
Оакленд умоляюще сверкнул очками – мол, спасай! – и позорно быстрым шагом направился в свой кабинет, на ходу ослабляя узел галстука. Толстая шея взмокла и покраснела, и даже на пиджаке в районе лопаток появилось тёмное пятно – видимо, в начале приёма было жарковато во всех смыслах. Морган сглотнул, перебарывая минутную слабость, и нацепил свою фирменную очаровательную улыбку.
Ривс украдкой показал под столом большой палец, побледнел ещё больше и снова уткнулся носом в экран.
– Миссис Паддлз, рад вас видеть, – поприветствовал Морган посетительницу, чувствуя себя ягнёнком на заклание. – Прошу прощения за задержку. Срочный вопрос требовал моего внимания, но теперь я целиком и полностью в вашем распоряжении.
Миссис Паддлз оказалась энергичной дородной леди неопределённого возраста с квадратным лицом. Над верхней губой у неё пробивались едва заметные рыжеватые волоски. Пальто в шотландскую клетку распирал устрашающий бюст, и пуговицы едва выдерживали натиск. По сравнению с верхом ноги казались тощими и куцыми. К груди миссис Паддлз прижимала пластиковый файл с фотографиями – его-то она и швырнула на стойку, стоило Моргану договорить.
– Вот, – прошипела она. – Полюбуйтесь. Ваша вина, между прочим. Тридцать лет селекции коту под хвост.
– Сожалею, миссис Паддлз, – покаянно опустил голову Морган. Посетительница немного смягчилась – и смутилась.