— Поймите, господин, каких трудов мне стоило найти для вас ночлег. А теперь вы отказываетесь уважить людей, которые вас накормили и напоили. Попробуйте, может, вам и удастся изгнать нечистую силу.
Бао-гун хоть и не верил в нечистую силу, но уступил настойчивым просьбам слуги и поднялся, проворчав:
— Ладно, будь по-твоему!
Бао Син потребовал фонарь, который слуги тотчас же принесли, и вместе с господином они пошли в комнату больной.
В комнате ярко горели свечи. Увидев алтарь, Бао-гун сразу догадался, что и здесь не обошлось без его хитроумного слуги. Бао Син между тем, стоя в дверях, крикнул Ли Бао:
— Пусть все уйдут. А главное, чтобы женщины не подглядывали — это может испортить все дело.
Ли Бао вышел во двор и спрятался. Бао Син зажег ароматную свечу, поставил ее в курильницу, опустился на колени и трижды поклонился.
— Господин, что же вы не взойдете на алтарь? — спросил он.
Пришлось Бао-гуну лезть на стол, изображавший алтарь. Здесь он, к своему удивлению, обнаружил драгоценный меч, красную тушь и кисть. «Вот мошенник! Все предусмотрел!» — подумал Бао-гун, взял машинально кисть, обмакнул в тушь, но едва поднес к бумаге, как кисть вдруг быстро заходила. Бао-гун даже не успел прочесть написанное; снаружи донесся испуганный возглас и грохот падения. С драгоценным мечом в руке Бао-гун бросился к двери. У входа лежал Ли Бао.
— Ох, почтенный господин, вы до смерти меня напугали! Вхожу во двор, вдруг что-то белое как выскочит из дома, как кинется ко мне. Я и шлепнулся!
Бао-гун, удивленный, вернулся в комнату и сразу заметил исчезновение Бао Сила. Вместе с Ли Бао они принялись искать его. Оказалось, что слуга забрался под стол и, только услышав голоса, осмелился высунуть голову. Однако, увидев Ли Бао, он как ни в чем не бывало проворчал:
— Предупреждал ведь, чтоб не подглядывали, так не послушались! Я и то спрятался, не желая мешать господину.
Ли Бао принял эти слова за чистую монету и стал оправдываться:
— Простите меня, но мои господа велели мне всю ночь оберегать господина даоса.
Бао-гун с Бао Сином вернулись к себе, а Ли Бао остался со слугами убирать комнату. Заметив на столе бумагу, исписанную красной тушью, он решил, что это амулет или заклинание, бережно спрятал, взял меч и побежал в господские покои.
— Господин, даос сейчас отдыхает, — доложил он, — а меч и бумагу оставил на столе, вот они.
Служанка взяла меч и бумагу и хотела убрать, но господин Ли сказал:
— Погоди! Дай взглянуть.
Он развернул лист бумаги желтого цвета и прочел такие стихи:
Когда-то ты в горах
Мне милость оказал, —
За это я спасла тебя от яда.
В колодце шпильку ты искал —
Я снова увела тебя из ада!
А в третий раз тебе я говорю:
Женись на деве непорочной!
И верь в свою счастливую судьбу!
Сначала господин Ли ничего не понял, но, прочитав еще раз, уловил в стихах намек и догадался, что все это неспроста. Он велел Ли Бао тайком выспросить у Бао Сина, женат ли Бао-гун, а утром доложить.
Затем господин Ли вернулся к жене и начал на все лады расхваливать Бао-гуна, уверяя, что молодому человеку суждено в будущем стать государственным мужем.
— Почему бы не сосватать за него дочь, если он избавит ее от наваждения? — заметила жена.
— Вот и я об этом думаю, — признался господин Ли.
Вечером Ли Бао доложил, что во вторую стражу Бао-гун будет изгонять нечистую силу, поэтому всю ночь супруги бодрствовали.
Наутро выяснилось, что болезнь девушки как рукой сняло. Родители были вне себя от радости, к тому же от Ли Бао они узнали, что Бао-гун еще не женат, а в бумаге написано о событиях, которые произошли с ним в детстве.
Господин Ли сразу понял, что какой-то оборотень, некогда облагодетельствованный Бао-гуном, решил в благодарность сделать его счастливым.
Господин Ли надел парадное платье и пошел в кабинет, где находился в это время гость. Предупрежденный Ли Бао, Бао-гун вышел ему навстречу.
— Дочь просила вас благодарить! — с улыбкой обратился он к Бао-гуну. — Она теперь здорова. А знаете, какое это счастье для родителей, тем более когда дочь у них единственная! Если вы не против, я с радостью отдам вам ее в жены!
— Женитьба — дело серьезное, и я непременно должен посоветоваться с родителями, старшим братом и его женой, — вежливо, но очень твердо ответил Бао-гун.
Нисколько не смущенный таким ответом, господин Ли вытащил из рукава желтый лист бумаги и с улыбкой протянул его гостю:
— Прочтите, прошу вас. Сдается мне, у вас нет причин для отказа.
Пробежав глазами стихи, Бао-гун вспомнил девочку, которую однажды укрыл от ливня в горах, и понял, что она была оборотнем.
— Что ж, если вы оказываете мне столь высокую и незаслуженную честь, мой долг — повиноваться! — сказал Бао-гун. — Только со свадьбой прошу повременить, пока не сдам экзамены.
— Вот так бы сразу! У настоящего мужа слово не должно расходиться с делом!
Слуги накрыли на стол, и господин Ли усадил Бао-гуна на почетное место. Хозяин и гость пили вино и вели разговор на самые различные темы — о делах домашних и о делах государственных. Бао-гун решительно обо всем имел понятие, чем привел господина Ли в восторг.
Три дня прожил Бао-гун со своим слугой в этом гостеприимном доме. Господин Ли снабдил их платьем, деньгами, дал лошадей. К тому же велел Ли Бао сопровождать молодого человека в столицу.
Через несколько дней они благополучно добрались до места.
Но оставим Бао-гуна дожидаться экзаменов и посмотрим, что происходило в это время при дворе императора. После смерти Чжэнь-цзуна на престол вступил Жэнь-цзун. Бывшая наложница Лю стала при нем вдовствующей императрицей, а Пан — царствующей императрицей. Го Хуай получил должность главного придворного распорядителя, а Пан Цзи — родственник императрицы — звание великого государева наставника. Эти распутники и лжецы без зазрения совести обманывали императора, мешали проведению экзаменов, чтобы не допустить к управлению новых людей, и сами мечтали о захвате власти. Но Жэнь-цзун, несмотря на молодость, оказался мудрым правителем и быстро навел во Дворце порядок.
Пан Цзи больше не препятствовал проведению экзаменов, так как боялся потерять должность. Экзамены состоялись в назначенный срок. Бао-гун выдержал их с отличием, получил ученую степень цзиньши и был назначен начальником уезда Динъюань.
Не мешкая, Бао-гун отправился к месту службы, по пути заехал домой повидать родителей, рассказал о пережитых опасностях, а также о том, что бывший придворный астролог Ли Вэнь-е посватал за него свою дочь. Родители не переставали удивляться и очень радовались за сына.
Через несколько дней Бао-гун покинул родительский дом в сопровождении все тех же Ли Бао и Бао Сина.
Не доезжая Динъюаня, Бао-гун послал Ли Бао с вещами вперед, а сам переоделся, чтобы его не узнали, и вместе с Бао Сивом отправился в город.
Там они зашли в первый попавшийся трактир и заняли место в уголке, стараясь остаться незамеченными. В это время в трактир вошел посетитель.
— Давненько вы у нас не были, молодой господин! — подбежал к нему трактирный сл5гга, ставя на стол две чашки.
— Зачем же две? Я ведь один! — удивился посетитель.
— Простите, господин, но я видел в окно, как за вами следовал какой-то человек с длинными волосами, весь забрызганный кровью. А может быть, мне померещилось?
Из следующей главы вы узнаете, что сделал посетитель, когда услышал слова трактирного слуги.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Столярный отвес помогает раскрыть преступление. Черный таз жалуется на несправедливость старику Чжан Саню
Услышав слова трактирного слуги, посетитель побледнел и поспешил уйти. Даже к вину не притронулся. Бао-гун подозвал трактирщика: