-- 0 чем ты?
-- В наш мир вторглись люди из Леса.
-- А-а-а... Трое в волчьих шкурах?
Фагим всмотрелся в бесстрастное лицо ворона.
-- Ты, я вижу, слышал о них?
-- Похоже, о них слышали многие.
Фагим кивнул, лицо помрачнело.
-- Эти дикие люди весной еще не знали металла... ничего не видели, кроме деревьев и диких зверей. Но сумели, выйдя в Степь, разгромить киммерийский каганат, а затем нашли и сокрушили самого Мардуха! Я не думал, что это вообще возможно.
Аристей вздрогнул. Для троих лесных варваров возможно и не такое. Чего стоит только молодой волхв, который добрался до Края Света и поднял небесный свод. И держал на плечах. Да как держал! На одном плече.
-- Ты знаешь их, Аристей?
Аристей молчал, вспоминал отчаянное лицо и зеленые глаза волхва. Тот торопился вернуться, но не забыл о нем: как только прадревний осколок заблистал в его руке, вызвал магический вихрь, укутался сам и его прихватил. Даже выпустил вовремя, когда пролетал над Городом...
-- Ты знаешь, -- сказал Фагим, внимательно наблюдая за Аристеем. -Ты знаешь их хорошо.
Да, теперь он знал лучше и хмурого нелюдимого оборотня, что душевную теплоту загоняет вглубь. Знал ранее осторожного и холодноватого волхва, знал даже простодушного дурня с сопилкой. Как-то выжили, уцелели, но этого им мало, пошли добывать нечто великое не для себя, для всего человеческого племени!
-- Что-то делают не так, как все, -- сказал он. -- Потому и побеждают.
-- А что не так?
Аристей хотел было пожать плечами, вспомнил, что это чисто человеческий жест.
-- Я из старых. Новое мне недоступно.
Глаза Фагима остро блеснули.
-- Недоступно... или не пытаешься?
-- И не пытаюсь, -- ответил Аристей равнодушно. -- Раньше надо было. Вот как тебе, пока жажда велика... А упустишь время, то покрываешься невидимой коркой. Все нипочем, ничто не трогает, ничего не жаждешь...
Фагим сказал быстро:
-- Аристей! Не спи, Аристей. Мне очень нужна твоя помощь. Эти трое сумели найти путь в подземный мир мертвых. Я боюсь, что...
Аристей впервые прервал, в выпуклых глазах заблестели огоньки:
-- Разве все трое? Не один?
-- За одним опустились и остальные.
-- Что с ними?
Фагим смотрел раздраженно.
-- Это мир мертвых, ты забыл? Я не могу туда попасть, пока жив. Никакая магия живых не позволит увидеть то, что творится во владениях Ящера.
-- Ну-ну, дальше.
-- Только одно существо из мира живых может побывать в мире мертвых, Аристей. Ему даровано это самим Ящером... за какую-то услугу в столь давние времена, что даже маги не ведают.
Перья на спине Аристея встопорщились. Холодок страха, который за последнюю тысячу лет испытывал всего дважды, -- первый раз сегодня утром, -- пробежал по всему телу.
-- Я тоже слышал... Но пусть меня сожрет сам Ящер, если я даже подумаю о таком!
Фагим сказал настойчиво:
-- Только ворон может побывать в мире мертвых.
-- Да зачем ему это?
-- Зачерпнуть мертвой воды. Говорят, она заживляет любые раны. Но нам не за этим нужно, чтобы ты...
Аристей прервал:
-- Кому "нам"?
Фагим отвел глаза.
-- Ну... нам, порядку. Я считаю, что они нарушили равновесие мира.
Аристей вспомнил, как лесной волхв держал на плечах небесную твердь, как трещали его кости, как бросил на землю и как гудела земля и трещал хрустальный купол, -- плечи сами собой передернулись.
-- Да, качнули землю. Пугнули черепашку.
-- Какую черепашку? -- не понял Фагим.
-- Да так, это своим мыслям. Ты боишься их настолько, хотя тебе ничего не сделали, что хочешь их погубить там, у Ящера?
-- Хочу.
-- Но они уже и так в мире мертвых. Оттуда нет выхода.
-- Я знаю. Но вдруг найдут?
-- Но если его нет вообще?
Фагим покачал головой.
-- А вдруг сотворят? Прорубят? Проломят?
-- А это возможно?
Фагим заорал, теряя терпение:
-- Не знаю! Никто на свете не знает! Но этим троим уже удавалось сделать то, что раньше никто не делал.
Аристей снова ощутил забытое желание превратиться в человека.
-- Да, они не сидят сложа руки. Не ждут, что боги или маги за них поработают... Но ты ведь знаешь, что белый свет обречен? Что они могут изменить за оставшиеся три дня?
-- Не знаю, Аристей. Все равно мне тревожно.
-- Не понимаю тебя, Фагим. Они стремятся спасти мир. А ты хочешь им помешать. Почему?
Фагим опустил голову.
-- Аристей, мы слишком малы... слишком мало знаем. Тот, кто замыслил разрушить мир, намного мудрее нас. А Великий Род, бог всех богов, пальцем... пером не шелохнет, чтобы остановить разрушение. Значит, в разрушении мира есть великий смысл. Мы, малые и слабые, не видим, но это не значит, что его нет... Ведь ты, мудрый чародей, прожил много веков, ты мудрее этих троих из Леса, но ты же не бросаешься спасать мир?
-- Мне все обрыдло, -- сообщил Аристей. -- Потому и не вмешиваюсь, а не затем, что зрю великий смысл. Эти трое как дети: увидели несправедливость -- кидаются выправлять Правду.
-- А где ты видел мудрых детей?
Аристей снова ощутил желание сбросить перья и побыть в человечьей личине по своей воле.
-- Ты прав. Что ты хочешь?
-- Ты можешь проникнуть в ми мертвых. Там где-то есть ручей мертвой воды. Если хоть капля мертвой воды упадет на живого, он умрет сразу...
-- Ты же говорит, что мертвая вода заживляет раны!
-- Да. У трупов. Но они остаются мертвыми. Я не думаю, что эти трое двуногих зверей сумеют пройти далеко, там их ожидает всякое, ведь это мир Ящера, но все же, все же...
-- Я понятия не имею, как туда попасть, -- прервал Аристей. -- Туда даже вороны, несмотря на дарованную им милость, все-таки не летают. Не представляю, где искать ручей мертвой воды. Вообще ничего не представляю.
Фагим поднялся, глаза сияли.
-- Все будет. Мой хозяин откроет тебе дорогу, укажет, где отыскать ручей, как найти этих троих... если они еще будут живы и не в плену у Ящера.
Он был уже на пороге, когда Аристей спросил остро:
-- Разве твой хозяин, Мардух, не погиб?
-- Теперь у меня другой хозяин, -- ответил Фагим голосом, подобным грому. -- Мардух был песчинкой под его ногами.
В морозном воздухе мощно пахло гарью. Олег мчался так, как еще Мрак заставлял их бегать в Лесу -- длинным размашистым шагом, когда сил расходуешь не больше, чем при ходьбе. Таргитай не отставал: суровый, сосредоточенный, временами совсем не похожий на прежнего увальня.