— Ну и что ж?!.. Развяжет, значит, себе руки!..
— Того и надо ей, стало быть!..
А Мария свой путь от врача и обратно совершила как в тумане. В этот день она впервые вынесла ребенка на улицу. И ей казалось, что все встречные оглядываются на нее, смотрят на ребенка и ловят ее глаза. И поэтому-то она заслоняла свои глаза ресницами и горела лихорадочным, нездоровым румянцем.
В этот день она говорила подруге:
— Я понимаю, что это глупо... Кого мне стыдиться? Почему?.. Но я не могла глядеть прохожим в глаза. Не могла... Отчего это, Валя?
— Мещанство! Самое глупое мещанство в тебе, Мурка, сидит!
— Ты не рожала... У тебя не было всего того, что со мной случилось.
— Со многими это случается. Не ты первая!.. Только ты растерялась и скисла. Почему ты не сделала аборт? Нужен тебе этот крикун, который камнем теперь тебе на шее повис?
— Я боялась...
— Пустяки! Сделала бы у профессора, и все обошлось бы гладко. Другие каждый год так устраиваются.
— Я не смерти, не опасности боялась, Валя. Мне страшно стало: как же это я сама своего ребенка убивать буду?
— Какого ребенка?.. Несчастный какой-то зародыш!.. Оставь! Ты теперь сама видишь, как ты глупо поступила... А разве лучше будет, если он умрет после того, как ты мучилась, рожала его?
Мария с испугом взглянула на ребенка.
— Он поправится. У него пустяки!— поспешно сказал она.
Подруга помолчала. Она обвела испытующим взглядом комнатку Марии и вздохнула.
— Тебе выслали из дому деньги?
— Немного... — густо и жарко покраснела Мария.
— Кипят, наверно, у тебя там! Интеллигенты, культурные люди, а про «позор» не забывают!.. Знаю я, знаю!
— Им неприятно, — тихо, словно оправдываясь, пояснила Мария: — Я их не виню...
— Ладно! Пускай!.. О них не будем разговаривать. А вот тот, отец ребенка, он-то почему в стороне?..
— Ты опять?..
— Что «опять»? Да я от тебя с этим не отстану, ты не думай! Это ни на что не похоже! Наблудил, напакостил, а теперь в кусты!.. Почему ты церемонишься? Ты думаешь, что поступаешь правильно, лишая ребенка мало-мальски нормальных условий жизни? Погоди, доведешь ты его еще до голодной смерти своими капризами!
— Валя... Валечка, не надо!
Мария сжимает руки и тоскливо смотрит на подругу.
— Не надо! — повторяет она: — Ты ничего не понимаешь... Вовсе не так это... Вовсе он не отказывается... Я сама не хочу. Сама я отказалась. Он предлагал...
— Ты отказалась? Он предлагал, а ты отказалась?
— Да! — подтверждает еще раз Мария и отворачивается.
8.
Ни подруга, ни близкие, никто другой не должны знать, как это было. Никто.
Потому что от всего этого осталось теперь такое жуткое, такое непереносимое ощущение гадливости. Словно рука прикоснулась к чему-то нечистому, омерзительному, бесконечно грязному.
Как всякие встречи, которые потрясают и оставляют в жизни крепкий след, и эта встреча была случайной. Если б Мария предполагала, если бы она на минуту допускала мысль о том, что она увидит на этой улице идущего прямо к ней Николая, она никуда не пошла бы в этот день из дому. Но она пошла, и встреча состоялась.
Ребенок мягкой и теплой тяжестью давил ей на руки. Ребенок тихо спал у нее на руках. Неуверенными шагами шла она по узкому тротуару. Ей все казалось, что она оступится и уронит свою ношу. И она глядела себе под ноги, видела запыленные доски, комки засохшей грязи, следы бесчисленных чужих ног. Она медленно и осторожно продвигалась вперед.
— Маруся!
Знакомый голос остановил ее. Он раздался так неожиданно, он вырвался откуда-то так ненужно и остро, что Мария смятенно остановилась, прижала ребенка крепко к груди и, покачнувшись, едва не упала.
— Маруся, постой!
— Пропустите меня! — ломающимся, неуверенным голосом произнесла Мария: — Зачем вы остановили?.. Пропустите.
Николай, хмуря брови, стоял пред нею и загораживал ее путь. Он смотрел на ее руки, на ребенка, на ее ношу.
— Мне надо переговорить с тобою. Очень хорошо, что мы встретились... Покажи ребенка!
Она отстранилась от него и прижала свою ношу крепче к груди.
— Пустите!.. Нам не о чем разговаривать!
— Вот ловко! — с хмурой усмешкой крикнул он: — Здорово! Не о чем говорить? А ребенок, это что, пустяк?..
— Ребенок мой.
— Не глупи, Мария! Давай спокойно потолкуем... Пойдем сядем где-нибудь. Возьми себя в руки и попробуй послушать меня...
— Ты хочешь, чтоб я закричала, чтоб позвала на помощь?! Не приставай ко мне! Пусти меня... Уходи!