После такого мытья приятно лежать в постели. Но сон не шёл. Да и как ему подступиться, если то дневное приключение так и стоит перед глазами?
…Среди девчонок полно трусих. Но такой, как Соня, Володя ещё не встречал. Идёт в темноте — дрожит как осиновый лист; крикнешь неожиданно у неё над ухом — заверещит будто резаная. А что до мышей, ужей, лягушек — ей и не показывай, на край света сбежит. И тонула-то она на мелком, там ей всего по шейку было. Но с перепугу у неё подогнулись ноги, и она начала пузыри пускать. Когда Володя вытащил Соню на берег, воды в пруду даже как будто убавилось — сколько же она хлебнула со страху?!
Ещё тогда Володя подумал: нужно перевоспитать такую трусиху. А то что же из неё получится, когда вырастет? Да и вырастет ли? А вдруг где-нибудь в лесу Соне встретится волк? У неё же сердце разорвётся от ужаса… Жалко девчонку. Она хоть и маленькая, рыженькая, зато бегает быстро. И глаза у неё чернущие! Как тёрн… красивые. Если Соню вовремя перевоспитать, может, из неё артистка или чемпионка получится?..
Конечно, мыши противные. И лягушки тоже. А особенно жабы, сплошь покрытые бородавками. Но чего их бояться? Мышь ведь разве только сдуру кинется на человека. А так она, завидев самого плюгавого первоклассника, кинется искать спасительную щель. А выйди вечером на бережок пруда — как заквакают испуганно лягушки, как взбаламутят сонную воду. Володя три вечера сидел в кустах, пока наловил их с десяток и пустил в пустую яму.
Соню никогда не надо звать. Крикнешь: «Иди, что-то покажу!» — и не двинется, чует подвох. Особенно когда раздаётся Володин голос. Поэтому Володя просто встал возле ямы и начал пристально в неё смотреть. С полчаса стоял столбом, пока Соня, половшая чеснок на своём огороде, не отложила в сторону тяпку. Услышав, как она подкрадывается, Володя довольно усмехнулся, но виду не подал. Низко нагнулся он над ямой, словно там увидел что-то очень интересное.
Когда Соня засопела у него за спиной, Володя недовольно буркнул:
— Чего пришла? Без тебя обойдётся…
И загородил подход к яме.
Соня схватила его за рукав, дёрнула в сторону. А сама наклонилась над ямой, всматриваясь в темноту.
Ну а дальше все было делом техники. Лёгонький, будто нечаянный толчок, шорох осыпающейся земли, пронзительное: «Ай-яй-яй!»
Володя даже вздрогнул в постели, вспомнив этот Сонин крик.
Кровать заскрипела, что-то спросонок пробормотала мать, а из ящика под кроватью донёсся шорох.
«Хорошо, что я ей ужа в портфель не положил», — простодушно подумал Володя. Он опустил руку и стукнул по ящику — спи, мол.
И сам крепко зажмурил глаза.
Глаза-то зажмурить можно. Но как заставить спать голову?
«Для Сони уж страшнее жабы, — продолжал размышлять Володя. — А я его летом под рубашкой ношу. Здорово! Другие хлопцы чуть не плачут от жары. А мне хоть бы что. Будто в кадке со льдом сижу. Ну если кто-нибудь попросит, дам охладиться. Хлопцам, конечно. Девчонкам ужа лучше не показывай… А ведь он лучше кошки. И мышей ловит, и не шкодливый, не мяучит противно, когда есть захочет. Только голову поднимет и смотрит… Правда, глаза какие-то неприятные, застывшие…»
В стареньких часах зашипело, и они пробили одиннадцать раз.
«Ой!.. — спохватился Володя. — Что же это я не сплю? Мне же завтра нужно батю опередить».
Диктант и сирень
Кто-то дёргал его за плечо. Володя с замиранием сердца чуть приоткрыл глаза. И сразу же раскрыл их широко. Возле кровати стояла мать, отца в хате не было. «Ага, может быть, во дворе умывается…»
— Вставай. Скажи спасибо, что у тебя отец такой добрый. Не дал будить до восхода солнца, — развеяла его сомнения мать. — Если б не он, стащила бы тебя за чуб…
Володя молча вскочил и с благодарностью подумал: «После восхода могла разбудить. Значит, сама пожалела…»
Если без охоты идти за водой, далече покажется. Ну а сегодня он живо обернулся. Мать не успела опомниться, как в сенях уже дышали прохладой два полных ведра. Володя быстренько нарвал поросёнку молодой росной лебеды и, только мать вышла во двор, бросился подметать хату. Из этой помощи, правда, ничего путного не получилось. Мать заметила клубы пыли, что вырывались из окна, метнулась в хату и отобрала веник.
Но все равно настроение у Володи понемногу улучшалось. И он побежал в школу, отодвигая подальше в память вчерашнее происшествие. Так, чтоб оно казалось давнишним-предавнишним, чуть ли не прошлогодним.