В следующий раз отец явился не в субботу вечером, а в воскресенье. Соскочил с электрички весёлый, подхватил Таю на руки, стал подкидывать вверх и громко расспрашивать про отметки, про новости, а её ответы слушал невнимательно. Тая насупилась, отвечала неохотно, с тревогой поглядывая на отца. Заметила в его глазах горячечный блеск, уловила острый, неприятный запах водки и с ужасом поняла — отец пьяный. Но она не укорила его ни единым словом, только с мольбой и жалостью смотрела на него. Отец замолчал, опустил глаза и начал нервно мять в руках кепку.
Потом отец несколько раз приезжал трезвый. И они с радостью бродили по зимнему застылому лесу, где каждое дерево оделось в белую пушистую шубу. Воздух был такой, словно кто-то разбросал вокруг щедрой рукой мятные конфеты.
Ясным весенним утром, когда все наслаждалось первым настоящим теплом, отец на глазах целой стайки Таиных товарищей едва спустился со ступеньки вагона и нетвёрдо, будто под ним шаталась земля, двинулся к дочке, широко расставив руки.
Таю затрясло от жгучего стыда, и не помня себя она волчонком кинулась к отцу, изо всех сил толкнула его и метнулась, не видя ничего перед собой, в лес…
Опомнилась она на мягком, искристо-зелёном мху, который сплошным ковром укрыл большую поляну. Болели ободранные руки и ноги, под глазом наливался синяк. Но больше всего болела Таина истерзанная душа. Там скопилось столько горючих слез, что они долго лились из её глаз и пропадали во мху.
Гнев и обида на отца вылились вместе со слезами. И осталась только жалость к нему. Она тут все время на людях, среди товарищей, которые не дают грустить. Даже когда вечером ляжешь в постель и защемит сердце, Ира тут же утешит. А отец придёт со смены от громыхающего стана, повесит пиджак и кепку, и его со всех сторон обступит гнетущая тишина. Только часы равнодушно тикают да кукует надоевшая кукушка. А со стены, не отрываясь, смотрит на отца мама, и такой у неё печальный взгляд…
Тогда её искали всем санаторием. Когда же нашли на поляне, то так обрадовались, что Тае даже неловко стало. А Роман, расщедрившись от радости, подарил ей фонарик. Тая один вечер помигала фонариком, тревожа на деревьях уснувших птичек, и вернула подарок: она хорошо понимала, что значит фонарик для мальчика.
А от отца никаких вестей уже вторую неделю.
5
В лозняке загустели сумерки. Тая всполошённо огляделась: где же её подруги?
А они тут как тут, выскочили из сосняка.
— Смотри! — торжественно приоткрыла подол платья Ира.
Тая не поверила собственным глазам. В подоле сидел маленький зайчонок. Он испуганно прижал уши.
— Какой хорошенький! — восторженно выдохнула Тая.
— Ой, бегу я с крапивой за Ниной, а он, глупенький, испугался, думал, что я за ним гонюсь, да как задаст стрекача! Уж мы гонялись-гонялись, едва поймали его в овражке! — счастливо тараторила Ира.
— Хорошенький! — ещё восторженней повторила Тая.
— Ага, а когда вырастет, станет самым красивым в мире зайцем!
Наперебой толкуя о неожиданной находке, о том, что мальчишки помрут от зависти, девочки двинулись к санаторию.
— Мы ему смастерим клетку, покрасим её… — начала было Тая. И не закончила.
Зайчонок, будто поняв, что его ожидает неволя, хоть и в покрашенной клетке, отчаянно рванулся, серым клубочком выкатился из Ириного подола на стежку. На миг только вздёрнутый хвостик мелькнул в темных кустах.
Девчушки, заойкав, кинулись было следом. Да где там догнать! Зайчонка надёжно спрятали вечерние кусты.
На лице у Иры было отчаяние. Тая рассудительно сказала:
— Да это и лучше, что ты его выпустила. Он ведь совсем маленький, кроме молока-то, и есть ничего, наверно, не умеет. А сейчас его мама по лесу бегает, ищет. Ты ведь его нарочно выпустила, да?
Ира чуть подумала и кивнула.
И девочки бегом припустились к санаторию. Если опоздают к отбою, Ольга Максимовна завтра может не взять на экскурсию к дальнему лесному озеру, где вода, как сказала она, прозрачней стекла, и живут там настоящие бобры.
Ещё издали они заметили на крыльце фигуру Ольги Максимовны. И ноги, что до этого сами рвались вперёд, стали как будто ватные.
Но Ира схватила подруг за руки и потащила окольно к раскрытым окнам их палаты. Тая и Нина подсадили её, ну а потом Ира помогла влезть им.
Уже засыпая в постели, Тая с наслаждением ощутила, как легонько закачалась кровать, что лодка на воде. Когда на отходе ко сну вот так плывёт кровать, то ей представляется лодка, синий плёс реки, а на другом её берегу стоит мама и машет красной косынкой…