— Вот и еще одна проблема, — произнес Ильхом.
— Проблем можно найти тысячу, — сказал Разыков, — все дело в том, как их решить, Ильхом Пулатович. Может быть, нам все-таки обождать с вашими предложениями, добросовестно выполнять утвержденные пятилетние планы, а? Ведь, если мы сейчас одобрим то, что вы говорите, завтра с нас и спрос будет соответствующий.
— Почему мы должны отказываться от того, что способны получить?
— Канительно все это!
— У русского народа существует пословица, Ахмат-ака, — сказал Ильхом, — «без труда не вынешь рыбку из пруда». То, что я предлагаю, предупреждал уже, потребует от каждого чулиабадца полной отдачи сил. Вполсилы, на мой взгляд, нет смысла ни работать, ни жить вообще!..
Спорили долго, казалось, этому не будет конца. Поскольку обсуждение было неофициальным, он предложил провести тайное голосование. Шесть человек проголосовали против.
…Ильхом с трудом поднялся с кресла и вышел на улицу. Ветер бушевал вовсю, нес мелкие песчинки и больно хлестал ими по лицу. Он пошел по тротуару, деревья по обе стороны которого поскрипывали, как при сильном морозе. Шел быстро. Прошедший день был для него неблагоприятным. Большая часть членов бюро не поддержала его, и это вызывало досаду. Он знал, что борьба предстоит трудная, и был готов к ней.
Как ни пытался Ильхом выйти из дому бесшумно, не удалось. Наверное, всегда так, чего больше всего не хочешь, то обязательно и случается. Возвращаясь из ванной в комнату, он в коридоре зацепил ногой за столик, на котором еще с позавчерашнего дня стояла мантышница — чудо, сооруженное из нескольких кастрюлек, надетых одна на другую, напичканных целой дюжиной дырявых деталей. Он купил ее, чтобы подарить соседке Ойдын-хола, да никак не мог выбрать время. Эта мантышница с грохотом полетела со столика, а части ее, звеня, рассыпались по коридору. От такого шума не только соседи через стенку, но и вся улица могла проснуться!
Удивительная она женщина, Ойдын-хола. Под стать своему имени — светлая. Такое у нее щедрое сердце, кажется, хватило бы на всех. Настоящее материнское сердце! Ее муж Ашур-ака работает джинщиком на хлопкозаводе. Сюда на целину он приехал, чтобы научить работать молодых, сначала в командировку, а затем так и остался. Заработок у него не так уж и велик, чтобы позволить себе что-то из ряда вон выходящее, но достаток никогда не покидает его дом. Побываешь у них — и как будто заново родился, таким чистым кажешься самому себе, таким добрым! Как она переживала, когда в первый раз уехала Лола, и как она радовалась, узнав, что она вернулась. Прибежала тут же, стала хлопотать на кухне, затем схватила на руки Марата и утащила к себе… И он хоть бы сопротивлялся, — обнял ее и пошел себе. Своих детей Ойдын-хола воспитывает в лучших традициях кишлака.
Ойдын-хола кажется, что Ильхом, занятый работой, забывает о себе, не ест вовремя, ходит в грязном белье, ну и так далее. Ильхом иногда сам стирает, иногда приезжает баба Ксения и наводит порядок в его хозяйстве, но чаще он отдает белье в прачечную. Но хола всего этого не признает, затеет стирку, так и в его доме все подберет. А если случается, что Ильхом утром дома, тут же появляется с дастарханом и чайником свежего чая, а то и с касой шир-чая или маставы. Бывает, он спешит, но, увидев ее в дверях, невысокую и щупленькую, с глубокими морщинами на широкоскулом смуглом лице и седыми прядями, что выбиваются из-под ситцевой косынки, задержится, чтобы отведать принесенного ею блюда.
Ашур-ака страстный рыболов и, как все рыболовы, хороший рассказчик. Ильхом иногда выбирается с ним на Занг и никогда не жалеет о потерянном времени. Ашур-ака увлекает его страстью к рыбной ловле, интересными рассказами о повадках рыб, о забавных случаях, происшедших лично с ним или с кем-нибудь из его друзей-рыболовов. Ильхом полностью отключается от служебных забот и, надо сказать, не без пользы для дела. С рыбалки он возвращается физически уставшим, но словно обновленным. А уж после тройной ухи, которую отлично готовит Ашур-ака дома, и после стопочки, пропущенной перед ухой, так спится, что лучшего придумать нельзя. Ни разу Ильхом не видел соседа в дурном настроении. Всегда у него улыбка на лице. А ведь фронтовик, от Сталинграда до Берлина прошагал, несколько раз был ранен. К фронтовым наградам прибавился и орден Ленина за труд на заводе. Коммунист. Порой Ильхом ловит себя на мысли, что и его родной отец, вернись он с войны, был бы вот таким же жизнестойким человеком. Оттого, что пришлось хлебнуть всего вдоволь.