Захихикав, Алёнушка с чувством выполненного долга поспешила обратно в деревню. А я пошла назад к столу, довольно улыбаясь.
— Во Федька даёт! — воскликнула Дара, отрываясь от штопки. В результате наших похождений часть одежды пришла в полную негодность; другая же часть нуждалась в стирке и починке, если, конечно, мы не собирались просить милостыню на центральной Велиградской площади. В этом случае более подходящих шмоток было не сыскать. — И ведь смотрите-ка, всё запомнил! Сделал точь-в-точь, как вы сказали. Небось ещё и от прыщей избавился!
— Молодец мальчишка, — согласилась я. — Из него ещё выйдет толк.
— Что там ещё за мальчишка? — послышалось с печки. — Стоит мужу немного приболеть, как жена уже по сторонам заглядывается?
— Проснулся? — деловито спросила я. — Тогда на вот, выпей, специально для тебя приготовила.
Я протянула наверх рюмку с настойкой. Спустя несколько секунд с печки послышался кашель и недовольные возгласы.
— Что это ещё за гадость? — изумился Ярослав. — Как же ты должна ко мне относиться, чтобы приготовить такое специально для меня?!
— Нормальные отношения жены и мужа в преддверии развода, — невозмутимо произнесла я. — Ты выпил или нет? Если вылил, смотри, я тебе новую сделаю!
— Нет уж, спасибо, — пробурчали сверху.
— Что ты ему такое дала? — спросила Гелла.
Ведьма сидела на удобном стуле с высокой спинкой, вытянув ноги и положив руку на живот. Её рана заживала чрезвычайно быстро. Как видно, Гелла действительно сумела хорошо её обработать, да и потом, ведьма — она и есть ведьма. Как говорится, зараза к заразе…Да, так о чём это я?
— То же, что и тебе, — ответила я. — Корень аралии, зверобой, шалфей, ну, и так далее.
— Такое даже слышать страшно, не то, что пить! — воскликнул Ярослав.
— Не привередничай! — отозвалась я. — И смотри, не думай вставать!
— Мне надоело то, чем вы меня поите, — простонал он. — Все эти корни, листья, почки и стебли! И молоко тоже смерть как надоело! Я, может, пива хочу!
— Только через мой труп, — отрезала я.
— Я обдумаю, — пообещали сверху.
— Эх, Элена, Элена, — покачала головой Гелла. — Нельзя запрещать мужу пить алкогольные напитки. Иначе он заведёт себе любовницу.
— Любовница ему не грозит ещё две недели минимум, — беззаботно ответила я. — По состоянию здоровья.
— Целых две недели?! — в ужасе воскликнул с печки Ярослав. И чуть более спокойно поинтересовался: — А потом?
— А потом можно, но только очень аккуратно, чтобы ни в коем случае не перенапрягать мышцы живота, — с расстановкой ответила я. — В общем, когда соберёшься, обратись ко мне, я тебе всё детально обскажу.
— А мне? — подключилась к разговору Дара. — Мне тоже интересно.
— А тебе ещё рано, — отрезала я.
— Вот видишь, Дара, тебе ещё рано, а мне, кажется, уже поздно, — донеслось сверху.
— А мне некогда, — добавила я. — Ну, и что вас не устраивает? Во всяком случае всё честно.
— Опять дождь зарядил, — заметила Гелла, выглядывая в окно. — Уже четвёртый день всё льёт и льёт, почти без остановки.
— И хорошо, что льёт, — откликнулась я. — Надо же воде наверстать упущенное. Ой! Это вдвойне хорошо! — добавила я, хлопнув себя по лбу. — Выставлю-ка пустые вёдра наружу, пускай в них дождевая вода скапливается!
— Вон как жизнь деревенская на людях сказывается, — усмехнулась Гелла. — Даже в тебе хозяйственность появилась.
— Станешь тут хозяйственной, — огрызнулась я. — На вас на всех воды не напасёшься. А так хотя бы не надо лишний раз на реку бегать, или к источнику.
— Как будто ты не можешь с силой притяжения поиграть, чтобы веса ведра не чувствовать, — фыркнула Гелла.
— Ты знаешь, не могу, — честно призналась я. — У меня никак не получается как следует локализовать это колдовство. В результате земля перестаёт притягивать не только ведро, но и меня саму. А крестьяне потом вой поднимают, мол, ведьмы совсем стыд потеряли, средь бела дня летают.
Звякая вёдрами, я направилась к выходу, не забыв накинуть на голову платок и, проходя через сени, сунуть ноги в широкие сапоги.
Снаружи действительно лило, как из ведра. А времени за пределами дома пришлось провести больше, чем я предполагала. Хоть и стояла по большей частью под специальным козырьком, но в ветреную погоду это не слишком спасало от дождя. Вернувшись в дом, я первым делом скинула с себя платок и сапоги, а потом принялась прямо на себе отжимать вымокшее платье.