— Эта штука сделает тебя невидимой. Правда, ненадолго, она действует в течение пяти минут. И больше порций у меня нет.
Дара вылила содержимое флакона себе на язык, а я схватила стоявшие на столике песочные часы, отмерявшие как раз пять минут, и перевернула. Песчинки потихоньку посыпались вниз через узкое отверстие. Дару уже не было видно.
— Надеюсь, мы успеем выставить их за этот срок.
— Ничего себе! — воскликнул Ярослав, усиленно вглядываясь туда, где только что растворилась в воздухе Дара.
— Дара, учти: тебя нельзя увидеть, но можно услышать или найти на ощупь, — предупредила я. — Поэтому будь осторожна. Имей в виду: я тебя вижу своим способом, так что в случае необходимости можешь подать мне знак.
Я принялась отчаянно сдёргивать с себя платье.
— Что ты делаешь??? — зашипел на меня Ярослав.
Шум шагов был уже совсем близко.
— Это ты чего стоишь, как истукан? — шёпотом ответила я. — Быстро снимай рубашку и марш в кровать! Да не в ту, в эту!
Я указала на двуспальную кровать и сама подала пример, забираясь под одеяло. Ту дополнительную минуту, в течение которой в нашу дверь стучали и требовали открыть, мы использовали, чтобы договориться о деталях.
На стук и крики никто не отвечал, и, наконец, младший сержант Иван Стеблов сам распахнул дверь и, держа меч наготове, вошёл в комнату. Сослуживцы последовали за ним. Их взгляду предстала несколько неожиданная картина, заставившая солдат смущённо опустить оружие. В комнате было пусто, и только на большой двуспальной кровати размеренно шевелилось одеяло. Вверх — вниз, вверх — вниз. Одеяло немного сдвинулось в сторону, и из-под него показались растрёпанные женские волосы. Иван почувствовал, как потеплели, краснея, кончики ушей. Петька тихонько кашлянул, а Василий непроизвольно отступил назад, поближе к выходу.
— Ну дорогой, не останавливайся! — простонала я, тяжело дыша. — Зачем ты стягиваешь одеяло?
— Здесь жарко! — выдохнул и вправду вспотевший Ярослав.
Он крепко обхватил меня своими сильными руками и страстно поцеловал в губы. Я, разумеется, ответила. Мы перевернулись, и незваные гости оказались в поле моего зрения. Я громко завизжала, ныряя под одеяло. Ярослав, наоборот, поднялся повыше, непонимающе уставившись на солдат. Те заметно покраснели, особенно один, стоявший чуть впереди остальных.
— Ой! Мальчики, — констатировала я, немного "придя в себя". — А что это вы здесь делаете? Это ты подстроил, шалунишка? — спросила я, игриво толкая Ярослава в бок.
Ярослав молча покачал головой, якобы пребывая в полной растерянности.
— Ну, котик, мы так не договаривались, — попеняла ему я. — Я сразу с несколькими этим не занимаюсь. Это не мой профиль.
— Мужики, а вы чего здесь делаете? — К Ярославу наконец-то вернулся дар речи.
— Мы…это…мы по делу, — промямлил Иван.
— Ко мне все приходят по делу, — хихикнула я. — Вот что, ребятки, за погляд беру двойную цену. Хотите — платите, нет — выметайтесь.
— Да уж, мужики, — подхватил Ярослав. — Имейте совесть. Я же по часам плачу. А время-то бежит. — И он как бы невзначай бросил взгляд на песочные часы. Половина песка уже успела просочиться в их нижнюю часть.
— Мы девочку ищем, — взял себя в руки Иван. — Нам сказали, что здесь поселился мужчина с девочкой. Где она?
— Я — девочка, — заявила я низким голосом.
— Ты-то? — нахмурился Иван. — Что-то ты на девочку не больно похожа.
Оказавшись в этой нелепой ситуации, он разнервничался и разозлился. То ли на кувыркавшуюся в постели парочку, то ли на себя самого, то ли на ребят, стоявших позади и никак ему не помогавших. Вытерев платком вспотевший лоб, он опустился на небольшую кровать, стоявшую перпендикулярно к двуспальной. Вместе две кровати формировали некое подобие непропорциональной буквы "Г".
Мои руки, спрятанные под одеялом, сжались в кулаки. В отличие ото всех остальных, я прекрасно видела, что именно на этой кровати расположилась Дара. Место было выбрано девочкой правильно: солдаты могли в любой момент начать мерить шагами комнату, и бегать от них туда-сюда было бы крайне рискованно. А здесь, на кровати, она была в относительной безопасности. Но кто же мог знать, что солдат, находящийся на службе, оказавшись в столь непривычных для себя обстоятельствах, возьмёт вдруг и рассядется посреди комнаты. Дара успела подняться и отодвинуться к стене, но не более того. Теперь она оказалась зажата между стеной и спиной Ивана. Вылезать из этого неудачного положения было опасно: солдат непременно бы это почувствовал. Он и сейчас ёрзал на месте, явно чувствуя, что спина утыкается во что-то не то, но, к счастью, оборачиваться и проверять, во что именно, не стал. Сослуживцы же решили, что ему просто не сидится на месте от беспокойства. Ситуация-то, мягко говоря, необычная.