— А чего это тебе так интересно?
— Ну как? Если он вырвал мне седой волос, значит, от нашего с ним общения была хоть какая-то польза.
Послышались приближающиеся шаги, и в комнату снова вошёл Ярослав.
— С Дарой всё в порядке, она действительно спит в комнате Элены.
— Ну вот и хорошо. Хотя бы её все эти события не затронули, — заметила я. — Давайте-ка спать. Я так устала, что если усну, до меня даже легион наёмных убийц не добудится.
Я потихоньку поднялась на ноги, держась за стену. Мужчины попытались мне помочь, но я покачала головой. Хотела убедиться в том, что смогу подняться самостоятельно. Смогла.
— Между прочим, Кощей, как поживает твой подземный ход, который выводит из замка? Надеюсь, его ещё не засыпало землёй и не завалило камнями?
— Ты про который? — ухмыльнулся он.
— А я-то думала, что он всего один! — рассмеялась я. — Ну, раз их несколько, то хотя бы один уж точно в рабочем состоянии. Хотелось бы завтра уйти из замка так, чтобы никто не смог за нами проследить. А то мне в последнее время чрезвычайно не нравится оранжевый цвет. Пожалуй, скоро у меня даже разовьётся аллергия на апельсины.
— Не беспокойся, я хорошо слежу за своим замком. Все подземные ходы — к твоим услугам.
Мы вышли в тёмный коридор. На этот раз я не стала возражать, когда мужчины предложили мне помочь. До спальни я так и шла: опираясь правой рукой о плечо Ярослава, а левой — о локоть Кощея. А почему бы, собственно, и нет?
Глава 10
На окраинах Миргород не слишком сильно отличался от деревни. Те же бревенчатые одноэтажные домики, те же небольшие садики или дворики, огороженные деревянными заборами. На крышах те же кирпичные трубы, из которых поднимается лёгкий дымок. Улицы достаточно широкие и не мощёные. Вот разве что замки чуть посерьёзнее, заборы повыше, и не видать загонов для скота и домашней птицы.
Однако по мере приближения к более старой, и соответственно более центральной, части города, картина постепенно менялась. Улицы становились уже, дома строились кучнее, дворики исчезли, а с ними и ограды. Дома были всё больше двухэтажные, а одноэтажные как правило делились между двумя семьями, о чём красноречиво свидетельствовало наличие двух входных дверей. Улицы были вымощены каменными плитами, по которым с непривычки неудобно было ступать. Ноги то и дело натыкались на выемки между камнями. Как горожанки умудрялись ходить здесь на высоких каблуках, да ещё и не просто ходить, а почти что бегать, оставалось загадкой. Видимо, сказывался результат многолетних тренировок, а может быть, даже генетическая мутация.
Старая часть города встретила нас не слишком гостеприимно. Во всяком случае, своеобразно. Улица была пуста. Окраины уже закончились, но до центра с его ярмарками, площадями и кипучей жизнью всё ещё было далековато. Мы шагали в ряд, практически перекрыв таким образом узкую улицу. Внезапно мне показалось, что впереди, в тени тополя, мелькнул оранжевый плащ. Я резко замерла, прищуренно вглядываясь в колышущуюся листву. Это заставило остановиться и остальных. Не успели они спросить, что произошло, как буквально в сажени впереди, как раз там, где мы должны были оказаться в этот момент, если бы не сбавляли шаг, просвистела короткая арбалетная стрела.
Ярослав мгновенно выхватил из ножен меч; я толкнула Дару себе за спину, поворачиваясь лицом туда, где предположительно прятался стрелок. Впрочем, никто уже и не прятался. На середину улицы неторопливо вышли трое мужчин; все они держали в руках обнажённые мечи; у одного торчал из-за пояса разряженный арбалет. Все трое были одеты в гражданское платье, но в их повадках чувствовалась военная выправка. Ну конечно, мы же теперь на территории другого государства; Велиград с его армией остался далеко позади. Произвести здесь арест велиградские солдаты не могли; совершение политического убийства спровоцировало бы ненужные дипломатические хлопоты. А так — мало ли что не поделили между собой никому не известные иностранцы?
Шансы бесспорно были не равны, но мы приготовились обороняться. Как-никак у Ярослава был меч, а у меня — сумка с травами. К тому же Мэгги вспомнила о том, что собаки иногда защищают своих хозяев, и, кажется, впервые в жизни зарычала на кого-то, не являющегося кошкой. Однако нас самым неожиданным образом лишили возможности испытать в бою собственные силы. Резкий свист стремительно рассекаемого воздуха, и один из нападавших упал замертво. По мостовой медленно растекалась кровь, бьющая из пробитого стрелой горла. Вторая стрела упала возле крыльца, не найдя цели. Мы не успели ни отбежать в сторону, ни даже толком понять, что произошло, лишь инстинктивно пригнулись, когда свист повторился. Ещё один нападающий закричал и медленно осел на землю, хватаясь руками за живот, из которого торчало оперённое древко. Третий упал, не издав ни стона: стрела попала в левую часть груди.