Но я вновь вспомнил о нём, когда столкнулся чуть позже с его любимым учеником Михаилом Сверд-ловым, который принёс в издательство две статьи: про Алексея Толстого и про «Грозу» А.Островского, желая, чтобы каждая из них вышла отдельной книгой.
Я пытался объяснить молодому критику и литературоведу, кандидату филологических наук, что как в лите-ратуре есть мышление рассказчика и мышление романиста – оно разное, так и в книгоиздании есть мышле-ние статейное и мышление более объёмное – книжное. Что статья может войти в общий сборник, но явиться на свет книгой ей не дано. Она разве что может быть издана в виде брошюры, но наша серия книжная.
Не найдя со мной понимания, Свердлов попытался обаять хозяйку издательства. Она, человек с сугубо техническим образованием, но с юности сохранившая любовь к Саше Соколову и Вячеславу Пьецуху, спросила меня:
– Но ведь всегда можно что-то сделать? Мы отказали самому Игорю Шайтанову – я понимаю, он пишет академично и скучно. Но ведь здесь написано повеселей?
Я согласился, что, действительно, повеселей:
– Можно к текстам Свердлова добавить большие приложения, развёрнутые комментарии. К примеру, дать краткую летопись жизни и творчества А.Толстого, сделать «нарезку» из работ о творчестве писателя в совет-ской и эмигрантской критике, привести краткие биографические сведения о лицах, упоминаемых в книге, по-добрать сведения о критической полемике вокруг «Грозы» и опять же сопроводить авторский текст «нарез-кой» цитат из работ известных критиков и литературоведов о «Грозе».
– Вот и ладно, а вы говорите, что нельзя сделать книгу из статьи. При желании всё можно.
Через некоторое время обе книги легли на прилавки магазинов, обе с уникальной структурой: полкниги – статья, полкниги – приложения. Но ведь авторские, а не в сборнике. И Свердлов тут же принёс новую руко-пись – на сей раз требуемого объёма. Я стал читать, потом призываю автора в издательство и задаю неза-тейливый такой вопрос:
– Это ведь главы из школьного учебника по зарубежной литературе в «Просвещении», какой вы делали с Шайтановым?
– Да, ну и что?
– Просто я предполагаю, что учителя знакомы с содержанием школьного учебника, по которому занимают-ся их ученики.
– Вы знаете, Александр Михайлович, тираж учебника что-то не пошёл и почти весь лежит на издательском складе.
– Даже если так, но ведь ещё есть такое понятие, как права на издание, они ведь у «Просвещения».
– Да ладно, кто там будет сравнивать!
Но на этот раз и генеральный директор не стала настаивать на выпуске книги, только сказала:
– Михаил Игоревич, наверно, просто ошибся.
Я с ней опять согласился.
…Но хочу вернуться в те, далёкие уже годы. В молодом Игоре Шайтанове, одном из «критиков-учеников», по выражению Валерия Дементьева, уже тогда чувствовался мэтр. Вернее, не в нём самом, а в языке его пуб-ликаций. Моя статья о В.Тендрякове и статья Игоря «На новом «витке» тютчевской традиции» о лирике Н.Заболоцкого, Н.Рубцова и Ю.Кузнецова появились в одном сборнике. Есте-ственно, я читал всех, кого собрали под одной обложкой. И дивился, и задавал себе вопрос: «О чём должен писать критик?» Мне представлялось, исходя из собственного вывода, сделанного после неопубликования в журнале «Волга», что жанр учёных записок в критике неуместен. Но напечатанная статья Шайтанова с этим явно спорила.
Я писал о жизни… для людей. Поэтому в финале моей статьи звучало: «Спорят учителя. А от результатов споров в учительских зависит завтрашний день не только школы». Наверное, я был в чём-то прав, ибо прой-дёт двадцать лет, и в результате тех споров в учительских вся страна станет другой.
В заключение своей статьи Игорь тогда писал: «Сходство по хронологической вертикали показывает глуби-ну традиции – художественный язык в движении, в развёртывании. Ощущение этой глубины обязательно для воспринимающего поэта. В нём – динамизм традиции, импульс движения и самобытности. В развитом поэти-ческом языке нужно уметь чувствовать не притяжение отдельного, изолированного имени, а той «особой ли-нии», с которой оно связано».
Его статья была вовсе не о жизни, она была о литературе… для литературоведов. Наверное, Шайтанов то-же в чём-то оказался прав. Иначе сегодня он не был бы членом Международного общества по изучению XVIII века, членом Исполнительного комитета Европейской ассоциации англистов, консультантом Американского совета научных обществ…