От прослушивания его отвлекли женские пальчики, забравшиеся под футболку с явным намеком:
- Ксюш, не до тебя!- попробовал отмахнуться от навязчивого предложения.
В ответ его поцеловали в шею. Вынули один наушник и зашептали, входя в диссонанс с волнением Дианы:
- Все деловые беседы утром, Рыжик! Ночами надо любить!
Светлые волосы легли на плечо, губы дотронулись до щеки, пошли дальше в попытке найти губы. Женский палец прижал на наушнике индикатор и отключил звук. Почему-то это больше всего и рассердило.
Вывернулся из объятий, резко толкнул Ксению на матрас и прижал рукой к постели.
- Любви хочешь?- прошипел Дудаков, распихивая ногой женские колени в разные стороны.- Кто тебе сказал что у меня есть для тебя любовь, которая тебе понравится?!
Думал, она хоть испугается, но в ответ в глазах женщины загорелся какой-то восхищенно-удивленный огонек. Ладошка провела по держащей ее прижатой мужской руке. И плавный зовущий голос пробормотал:
- Рыжик, от тебя я хочу любой любви. И такой тоже!
Не нравилось Сергею Викторовичу насилие в таких играх, даже шуточное. Он и так вполне себя чувствовал хозяином. И приятно ему именно такое сочетание: он главный рядом с желающей принимать его доминирование и делить с ним власть секса женщиной.
- Думаешь, добилась?- оторвал скользящую по руке ладонь и закинул второй рукой за голову Ксении.- Думаешь, теперь будешь пользоваться по праву?!
Тяжело дышал и хотел сделать больно. Не делал. Не умел он причинять боль женщинам.
- Буду!- усмехнулась блондинка под ним.- Куда ты денешься, Дуд, с подводной лодки?!
- Пользуйся!- продолжал держать одной рукой за закинутую руку, поджимая телом бедра, а второй развязывал поясок на коротеньком халате.- Пока есть возможность…
Вытянул тканевый ремешок, поймал вторую кисть и тоже завел назад. Накинул петлю, связывая запястья, не хотел ее прикосновений. Склонился совсем близко к аккуратному ушку и прошептал:
- Пока есть возможность, душенька, пользуйся
Жестко прижался пахом к раскрытому влагалищу, ощущая, как влажнеет ткань пижамных штанов от женских соков. Ей и правда нравилось приключение, которое он не полагал таким уж увлекательным.
Окончательно распахнул халат, небрежно погладил кожу, ущипнул за соски. В ответ маленькое тело под ним выгнулось промежность впечаталась в член, прикрытый его одеждой и призывно двинулась вверх,а потом бедра снова упали на матрас.
Мял, жал, кусал, расцвечивая вишневыми засосами и мелкими синяками, а в ответ слышал лишь довольные вскрики. Едва успел прижать свою руку к губам Ксении, входя, чтобы не разбудить дочь. Всегда любил понимать ответы нежных тел, которые брал, а тут ощутил новый вкус удовольствия безразличия. Хорошо ей там? Удобно? Приятно? Какая разница! Ему тоже было неудобно и нехорошо рядом с ней, терпел же? Вот и она потерпит.
После окончания, глядя, как Ксюша довыпутывалась из пояса руками, снимала испачканный разлетевшейся спермой халат и снова шла в душ, стало стыдно, что позволил себе грубость, но когда она вернулась и довольной кошкой вытянулась рядом, голая, сытая этим примитивным и даже грязноватым, если секс по обоюдному желанию таким можно назвать, актом, внутренне успокоился и с усмешкой решил: “Прощальный подарок, похоже.”
========== Часть 104 ==========
Диана честно ждала неделю, надеясь, что мать отойдет. Сначала списывала на перелет, теперь и без того непростая дорога усложнялась еще и пересадками. Потом на общую усталость сезона, но когда вечно желающая знать все подробности подготовки мама просто кивнула при ответе на вопрос, как им работается в отъезд в отпуск Игоря, Диша даже испугалась, ведь она рассказывала весьма настораживающие вещи, требующие внимания не только матери, но и главного тренера “Хрустального”. Диана и Глеб объясняли, что Шпильбанд предлагает все же вернуться к теме смены спортивного гражданства. Когда эта мысль прозвучала в марте, Этери ее отложила за неимением времени на погружение и неготовностью оценивать перспективы. Сейчас было пора. А вместо серьезного разговора какие-то бессмысленные кивания головой.
Диша еще пыталась приводит аргументы Игоря, как-то достучаться до сознания матери, а Глеб сразу понял - амба, пустота. В конце концов просто потрепал молодую супругу за плечо и, улыбнувшись теще, сказал:
- Наверное, мы обсудим этот вопрос потом. Сейчас всем хочется спать.
Увел Диану непреклонно, хоть и бережно к себе и только там, нахмурившись, сказал:
- Диш, беда какая-то у твоей мамы. Надо узнать, что случилось.
Муж у Ди не был паникером, так что от этих слов девушка даже вздрогнула. Начала с дядей и теток. Те только удивлялись вопросам: нет, у мамы все было хорошо перед отлетом. Ничего никто не знал, ничем не мог помочь.
- Может, на работе?- совсем растерялась Диана и стукнулась в чат к Дане.
У Дани было все хорошо: тело в синяках, душа в приподнятом настроении, поэтому вопрос, пришедший с другого континента его даже не впечатлил. Он бы, конечно, мог многое порассказать, но Дишке-малышке, понятно, знать этого не надо, так что ответил коротко, что вся работа шла штатно, Этери ни на что не жаловалась конкретное, так что нет, ничего не было и ничего не могло быть. Но заодно поинтересовался, что они все сейчас делают. Диана объяснила, что в 11 вечера они все ложатся спать.
У Глейхенгауза же был самый разгар дня: он уже отдохнул после утренних тренировок на доске, но еще не успел запланировать никаких дополнительных дел и удовольствий. Оля суетилась на кухне, не обращая внимания на его бубнеж по телефону, однако подняла голову, как только мужчина решил переместиться на улицу.
- Малыш, я поговорю с Этери минут десять, не теряй!- махнул Даня рукой и ушел.
Для Оли отпуск и праздник с этими словами бойфренда и закончились. Проводила тяжелым взглядом и лишь коротко вздохнула. Горбатого исправит могила, а Даню вообще непонятно что. В общем, ей, конечно, что-то надо было бы в любом случае предпринимать, но, похоже, сейчас воспитательный эффект как никогда важен. Совместит необходимое и полезное в перспективе.
Даниил Маркович же, сидя в кресле качалке у дома, звонил Этери. Та ответила. На экране увидел какое-то то ли уставшее, то ли несколько опухшее лицо, безразличный взгляд, хотя улыбка была при ней.
- У тебя там все хорошо?- задал прямой как стрела вопрос.
Женщина явно удивилась:
- Ты чего? Что у меня может быть плохо, когда я с дочерью отдыхают?
- Ну, я не знаю,- пожал он плечами.- Дишка почему-то спрашивает, что случилось и нет ли проблем на работе.
- Ты не хуже меня знаешь, что на работе у нас проблем выше крыши и в ассортименте,- усмехнулась блондинка.- так бы ей и сказал.
- Ну, я подумал, вдруг ты не из-за этого,- замялся молодой человек.- Вдруг это, ну из-за нас. Ну, из-за меня там или Дуда.
- Дань,- хохотнуло с другого конца планеты,- не переживай, ты тут ни при чем! Все, я спать хочу.
И отключилась. Даня и правда не имел никакого отношения к ее состоянию. А вот по поводу второго имени. Она про него не думает. А если думает, то исключительно в смысле - каков мерзавец. Так думать правильно. Ну, и во время бодрствования она тщательно следила за тем, чтобы не погружаться в мысли, которых быть не должно. В страдания. Тоска нападала, как только заканчивались заботы и общение с дочерью. Тогда сразу хотелось выключиться. Уснуть. Во сне было хорошо. Во сне Сережа был рядом. Обнимал, улыбался, шутил. Из снова не хотелось назад в труд забывания. Вот и спала, сколько могла. В остальное время вела кровопролитные бои с собственным сердцем. Надо бы наказать Дишке, чтобы не лезла больше к Дане с дурацкими вопросами. Поставила себе галочку перед сном об утреннем разговоре.