- Опра спит и видит, как бы проинтервьюировать тренера с допинговым клеймом на лбу!- фыркнула Тутберидзе.- Или на это тоже все глаза закроют, если я внезапно вспомню о прелестях жизни в Штатах?
- Ну, во-первых Опра и черта проинтервьюирует, если он будет популярен, а ты популярна в своих кругах не меньше черта, а при правильном подходе, тебя вся Америка будет знать и на руках носить. А во-вторых,- Игорь склонился через стол,- ты права еще и в том была, что собрала вокруг себя команду. И значит всегда может оказаться, что кто-то помогал девочке без твоего ведома. Кто там у тебя по прыгам-то? Дудаков же? Вот он и будет главным злом!
- Иди на хер!- взвилась Этери.
- Слушай, он тебе, конечно, друг, но что ты так-то? В России его никто не тронет, там злобной ведьмой назначат тебя,а миру похрен дым, главное, что ты не виновата. Станешь лучшим тренером. К тебе будут приезжать звезды и работать можешь только с самой элитой.
Тутберидзе внимательно разглядывала оппонента, даже улыбнулась своей открытой улыбкой и внезапно совсем спокойно проговорила:
- Знаешь, Игорешь, а я поняла, вы с Маринкой Зуевой - два сапога пара. Она сука, продавшая тренера ни за грош, а за возможность. И ты, видать, такая же перхоть подзалупная. Твоя ассистентка-то в курсе, что ты такое? Вон как бегает, глазками светит, осчастливленная вниманием. А ты ведь и эту малявку скинешь с обоза, как жена косо глянет? Да, Игореш? Трахать хорошо, а брак - святое!
- Чего ты закусилась?- поморщился Шпильбанд.- Я же нормальное предложение делаю. Да и кому твои дети нужны тут без тебя будут? Третий сорт - не брак! Основной актив твоей Дишки - ее мама. Это Даже Глебушка ваш понимает! Хочешь сделать дочери карьеру, делай! И нехуй носик морщить, сама по трупам пройдешь ради своей цели! Дуда пожалела? Себя пожалей, стерва! твои ФФКР уже ищут тебе замену, как только свистнут, что без тебя можно будет вернуться!
- Пошел ты, Шпиля!- резко встала.- И да, дети от тебя уходят. Уже ушли. неделю назад. Понял? Так что деньги будут только за часы на льду!
Игорь поймал тонкую руку над столом и прошипел:
- Извинись сейчас же!
- Иди нахер, перебежчик хренов!- рука выдернулась.
- Считай, что для пары Дэвис-Смолкин тренер Шпильбанд умер!- сообщил мужчина.
- Мир его праху! Покойный не был нравственным человеком,- бросила на ходу Этери, покидая ресторан.
Сама понимала, что наворотила дел. И об этом теперь надо как-то рассказать Диане и Глебу. Неприятно свербила мысль, что Игорь мог быть прав: Глеб держится за Ди вовсе не из-за дочери, а из-за возможностей ее матери. И точно не обрадуется произошедшему. Что делать не знала, захотелось с кем-то поделиться. Задумалась. И позвонила Дане. Телефон не ответил. Решила, что не судьба, придется носить в себе.
А телефон ответить и не мог: в этот момент Даниил Маркович на всех парах гнал автомобиль в сторону ближайшей клиники. Белая Оля сидела рядом и молчала. За все время от посадки в машину и до приезда в больницу, они не сказали друг другу ни слова. Впрочем, Оля в этом эпизоде была малоразговорчива, а Даня и вовсе почти нем. Двадцать минут назад она подошла к мужчине и тихо сказала:
- Мне надо в больницу. У меня проблемы.
- Съела что-то не то?- посочувствовал Глейхенгауз.
- Мне кажется, это выкидыш,- и заплакала, а Даня рванул за ключами.
Вел машину и про себя кричал богу, что они так не договаривались! Дать и отнимать надежду на исполнение мечты! Так быть не должно было! Он так не хочет!
С этими мыслями влетел на паркинг больницы. Путаясь в словах, объяснялся с медперсоналом на английском. Смотрел на белое лицо Оли, которая того и гляди потеряет сознание от кровопотери, так ему казалось.
Бродил по приемному покою, пока не появился врач, успокоивший, что все хорошо, кровотечение, конечно, было сильное, но все обошлось. В общем, не переживайте так, ваша жена в полном порядке. Денек отлежитесь и можете дальше отдыхать. Навестить можно, если хотите. Хотел. Конечно.
Оля была безразличной и даже испуганно-безразличной. Улыбнулся криво, в надежде унять ее страх:
- Ну вот, все обошлось,- попробовал утешить.- Врач говорит, завтра можно уже дальше отдыхать, тебя отпустят.
- Хорошо, значит завтра и домой полечу,- кивнула журналистка.
- Почему домой?- не понял Даниил.- Еще же неделя оплачена!
- Ну, так ты и останешься, доотдыхаешь,- пожала девушка плечами.
- А ты?- совсем растерялся Даня.
- Дань, понятно же, что нас связывал ребенок. Ребенка больше нет. Я поеду домой. Там будет легче. А ты будешь отдыхать. Свободно звонить своей Этери,- замолчала.
- Этери-то тут при чем?- он искренне не понял.
- Я не знаю, что там у вас с ней, но я больше не хочу по этому поводу дергаться и психовать. Потерянный ребенок - это слишком дорогая цена за мысли о твоих потрахушках с другими,- и сжала губы.
- Какие потрахушки с Этери? Ты вообще о чем? Наши отношения давно закончились!- соврал не потому что хотел соврать, а искренне на миг забыл, из чьей кровати вернулся в тот вечер, когда узнал о будущем отцовстве.
- Ты ее любишь,- печально ответила Ольга.
- И именно поэтому решил жениться на тебе,- Даня даже глаза к небу закатил, с актерскими талантами у него было все неплохо.
- Теперь перерешишь,- тряхнула Оля головой.
- Еще скажи, кольцо выброшу,- никакого кольца не было, но врать так врать.
Девушка недоверчиво посмотрела на Глейхенгауза
- Кольцо?
- Ну, думал красиво сделать предложение в последний день здесь… Не будет сюрприза,- смутился мужчина.- Но ты же согласна?
- Согласна,- плакала Оля вполне по-настоящему, это предложение обошлось ей недешево, зато теперь можно и вправду беременеть, как только гормоны после ударной дозы сегодняшнего воспитательного мероприятия придут в норму.
Как показала жизнь: в мире есть таблеточки от всего и для всего, хотя силы кровотечения и боли она испугалась не на шутку. Но главное, все получилось.
========== Часть 106 ==========
Этери снилась любовь, нежная, горячая, как лава, что выжигает все вокруг и застывает навечно на теле земли, и безликая. Но не безымянная. Так в темноте прижимались только одни губы к шее, только один голос так шептал в ухо: “Какая ты красивая”. Только одни руки, так гладили и обнимали за живот притягивая к себе все плотнее и только его пальцы так бесстыдно, сладко, жарко находили самые отзывчивые точки на теле. Поэтому никакого удивления не было, когда любовник развернул ее, прижал лопатками к невидимой стене и голубые глаза стали ее ниточкой из пустоты одиночества. Целовала, чувствуя как поднимают ногу и укладывают на бедро, прикусывала мужские губы в ответ на проникновения, растягивающее мышцы влагалища, жалась грудью к его нагой груди, отвечая на толчки мужских бедер. И всего этого было мало. Мало его, мало силы, мало даже темноты, а может, мало было света. Оттого и обхватывала колючие щеки руками, искала в поцелуях полноты радости. Боялась не успеть за ним.
- Шшш!- пальцы прижались к губам, мужское тело замерло, слушая ответы женского.
Она чувствовала легкое скольжение по контуру, потом просьбу:
- Пусти меня.
Горячим языком ловила его пальцы, кружила по ним, обхватывала умножая количество влаги и страсти.
- Пусти меня,- повторил еще раз тихий шепот и прижал мокрый палец к створкам снизу, соскользнул, неторопливо потер клитор.
Одному ему было не интересно бежать к финишу. Только вместе, поэтому ждал, когда из его ласки родится ее ускорение.
- Не надо ждать!- попросила сквозь разгорающийся огонь.
- Надо! Без тебя не хочу! Ничего! И не могу!- поймал первый порыв ее тела к радости вершины, встроился в ритм, повел за собой.
Было больно от этого совместного восхождения, потому что завивалась узлом страсть, отдавалась в его прижатые пальцы, требовалось еще больше и еще быстрее.