Павел Покорный наконец вернулся. Хотя он был на четыре года старше Петра, но, по-спортивному подтянутый, выглядел молодо. Несмотря на запачканный халат, натянутый поверх костюма, он производил впечатление элегантного и симпатичного человека. Достичь такого эффекта его брату не удавалось, даже когда он очень старался, например на суде. И лицо у Павла вопреки фамильному сходству было совсем другим. Сразу становилось ясно этот человек привык принимать решения и нести за них полную ответственность.
Томек молча сидел в углу, дожидаясь, когда секретарша вспомнит о нем. Павел Покорный уже входил в свой кабинет, когда она указала ему на посетителя.
- Прошу. - Покорный пропустил гостя вперед и вошел следом в кабинет, скромный и трезвый, украшенный только пятью дипломами в рамках на стенах. Дернув "молнию", он быстро снял халат и повесил его на вешалку.
- По какому вопросу, пан доктор?
- Ваша супруга вам не звонила?
- Нет. Что-нибудь дома? Вы детский врач?
- Я юрист, адвокат. Ваш брат был моим подзащитным. - Томек заметил, как облегченно вздохнул Покорный. - С вашим братом случилось несчастье, продолжал он под пристальным взглядом Покорного. - Он внезапно умер. Вчера вечером.
- Петр?.. - выговорил Покорный так протяжно, словно в имени брата было по меньшей мере три слога. - От чего же?..
- Я не из криминального отдела, - ответил Томек, - и мне известно только, что смерть его была насильственной.
- Авария, да?
- Возможно, но почти наверняка - убийство. Впрочем, не исключен и несчастный случай.
- Простите, этому я не поверю. Кому и за что его... - У Павла Покорного не повернулся язык выговорить роковой глагол; он отошел к окну и с минуту смотрел во двор. - А самоубийство?.. В жизни не подумал бы, чтобы Петр когда-нибудь...
- Это не самоубийство, пан Покорный.
Не отходя от окна, тот повернулся к Томеку:
- И что, уже установлено?.. - Он просто не мог договорить.
- Нет. Подробности сообщат из криминального отдела, к вам наверняка скоро от них придут. Я же только спрошу... Поймите, ваш брат был моим клиентом. Он никогда не намекал, что у него есть с кем-нибудь крупные ссоры, конфликты или что-нибудь в этом роде?
- Никогда. Если не считать дела об отцовстве, которое вам, вероятно, известно лучше меня, - медленно отвечал Покорный; видно было, что ему неприятно говорить об умершем брате в связи с этим процессом.
- Когда вы разговаривали с ним в последний раз?
Беседуя с Мартой Покорной, Томек задавал вопросы без колебаний. Теперь же он моментально пожалел, что спросил так неделикатно, и обиженный взгляд Павла Покорного привел его в замешательство.
- Я?.. - Покорный на мгновение задумался. - Точно не припомню... Кручусь как белка в колесе, еще и домой беру работу... Решишь что-нибудь сделать - и все откладываешь с недели на неделю, даже сам не замечаешь...
- Вчера вечером вы ему не звонили?
- Нет. А почему вы спрашиваете? - к удивлению Покорного примешивалось теперь с трудом скрываемое возмущение.
- Это помогло бы уточнить время его смерти, - поспешил объяснить Томек.
- Понимаю, - уже мирно кивнул Покорный. - К сожалению... Вчера я звонил только нашему заместителю, причем дважды, - речь шла о проекте переоборудования наших цехов в Просеке. Первый раз я звонил ему приблизительно в четверть восьмого, из своего кабинета дома, а потом еще около девяти, это уже из нижней гостиной, мне тогда пришла одна идея... У меня ведь коттедж, вы знаете? А так больше ни с кем я по телефону не разговаривал, и насколько мне известно, к нам тоже никто не звонил, стало быть, и Петр... Не то я знал бы - у нас ведь параллельные аппараты.
- Неважно, - сказал Томек. - Криминальный отдел наверняка разберется на месте.
- Где это случилось? Дома?
- Да, - кивнул Томек. - Понимаете, я и сам знаю немногое, криминальный отдел не очень-то любит прежде времени делиться результатами...
- Естественно, - согласился Покорный.
5
Доктор Томек уже поставил крест на своем сегодняшнем расписании. Только в полдень ему надо бы встретиться с клиентом, тот явится к нему в контору, а, кроме этого, ничего горящего вроде нет, и Томек решил все отложить. Из "Стройэкса" он поехал прямиком в криминальный отдел.
Он думал об этих двух столь несхожих между собой братьях. Петр всего несколько раз упоминал о Павле, из чего можно было заключить, что разлад между ними начался давно. И Томеку не так уж трудно было составить себе приблизительное представление о Петре, аутсайдере, который жил довольно тяжелой жизнью, изо всех сил стараясь выбиться на правильный путь. Но Петр Покорный прежде всего был его клиентом, и это обязывало Томека точно так же, как, например, врача, для которого самый грязный алкоголик, раненный в драке, несмотря на отвращение, внушаемое им, просто пациент, человек, которому следует всеми силами помочь. Томек не считал себя освобожденным от своих обязанностей по отношению к Петру по причине его внезапной смерти. Как раз напротив.
- Марта Покорная - женщина-кремень, - докладывал он о своих впечатлениях Яролиму и Матейке. - Да что я говорю - если б только кремень! Ее танком переедешь - на гусеницах вмятины останутся! Не часто доводится мне сообщать родственникам подобного рода известия, но все же практики у меня, простите, гораздо больше, чем у вас обоих, вместе взятых, так что, если я вам говорю, что давненько не встречал ничего похожего, можете себе представить...
- А что сам Покорный? - перебил его Матейка.
- Полная противоположность. Хоть он и настоящий мужчина - его основательно пробрало.
- Он не дал вам никакой путеводной нити к выяснению личности убийцы?
- Нет. Прямо я его не спрашивал. Впрочем, я и раньше, от Петра, знал, что он очень мало общается с братом, но общались они, по-видимому, еще меньше. Здесь вы ничего не извлечете.
- А по-вашему, есть что извлекать? - поинтересовался Яролим.
В эту минуту Томек решал, может ли он позволить себе вторую сигарету за сегодняшний день, и ответил не сразу.
- Считайте это моей личной догадкой, но... - Он вынул из кармана пачку сигарет, все еще не решив, стоит ли говорить и можно ли закурить. - Павел Покорный живет в небольшом коттедже, доставшемся ему от родителей. Точнее, коттедж был собственностью отца; после его смерти наследниками в равных долях были старая пани Покорная и оба сына. Недавно, а именно пять недель назад, умерла и мать. Иными словами, Петр Покорный стал владельцем уже половины дома. С братом-то они еще как-нибудь сошлись бы, но сомневаюсь, чтобы Марта Покорная согласилась жить под одной крышей с такой паршивой овцой, как ее деверь.
- И вы полагаете, что...
- В отличие от вас я имею право полагать, - усмехнулся Томек, - вы же обязаны доказывать. Вчера Павел Покорный был дома, работал у себя в кабинете и, по его словам, дважды звонил заместителю своего директора. Один раз из мансарды, потом из нижней гостиной, где сидела его жена. Не сомневаюсь, что он сказал правду и что этот заместитель, инженер Коуба, подтвердит все. Алиби Марты Покорной, конечно, более спорно.
- Но где район Качеров, а где Заводь, пан доктор?! - возразил Матейка.
- Минутку, Ломикар, - перебил его Яролим. - В Праге есть метро! Далеко ли от дома Покорных до станции?
- А из вас выйдет толк, коллега, - одобрительно кивнул адвокат. Станция "Будейовицкая" не далее чем в ста метрах от них, а улица Заводь так близко от площади...