— У меня в Заревшане были пациенты — тоже Мадатовы. До пяти лет у всех эксудативный диатез. Нездоровая кровь.
Лиля промолчала.
После чая она вызвалась перемыть посуду, но Елена Карповна не разрешила:
— В моем доме это не принято.
Гога за спиной матери сделал жалобную гримасу. Лиля ему улыбнулась. На секунду в голове промелькнуло: «Еще посмотрим, что у кого будет принято!» Мысль, конечно, недостойная. Старая женщина была побеждена, еще не зная этого.
Гога пошел проводить гостью до метро. Он натягивал в передней свою курточку, а Елена Карповна, стоя в дверях, нервно сжимала и разжимала края теплого платка.
— По-моему, Лиля не обидится, если ты не пойдешь ее провожать. Она человек самостоятельный, а ты простужен, целый вечер чихал…
— Мамочка, мамочка, все в порядке, — бессмысленной скороговоркой отбивался Гога.
В лифте он прижал Лилю к себе.
— Надо что-то придумать. Я безумно по тебе соскучился. Готов был сегодня брякнуть все начистоту.
«Это хорошо, — подумала Лиля, — пусть он торопит события».
— Ни в коем случае! — сказала она. — Разве ты не видел, как она сегодня нервничала? Пусть потихонечку привыкает ко мне.
— Ты знаешь, она ведь прекрасный человек. Добрая, отзывчивая. В Заревшане ее просто обожают.
— Для чего ты это говоришь?
— Мне показалось, что ты сегодня немного обиделась. Но ведь она тебя еще совсем не знает.
— Я нисколько на нее не обиделась. Я всегда помню, что она твоя мать.
— Ох, Лилька, золото мое! — Он поцеловал ее прямо на улице, не обращая внимания на проходящих мимо людей.
Через три дня Елена Карповна заболела.
— Обыкновенная простуда, — сообщил по телефону Гога. — Белье на балконе развешивала. Но я сегодня, как на грех, не могу остаться дома.
— Я приду, — пообещала Лиля, — у меня ночное дежурство. А еда в доме есть?
— Не очень. Овощи есть, рис, масло.
— Понятно. Кое-что надо будет прихватить.
— Но учти, просто так мама ничего не примет. А тратиться на захочет. У нее сейчас мания, что мы на грани банкротства.
— Учту, — сказала Лиля.
Она купила в кулинарии половину солидной курицы, возведенной в звание цыпленка табака, постояла в очереди за апельсинами, взяла также несколько лимонов и килограмм яблок.
По дороге она скалькулировала: курица пойдет за рубль, апельсины никто не станет перевешивать, скажу — кило вместо полутора, яблоки и лимоны вместе — рубль. Словом, на четыре рубля. Вполне доступно.
Гогина мать встретила ее приветливо, но настороженно:
— Напрасно вы побеспокоились. С какой стати… У меня уже все прошло…
Глаза у нее слезились, нос покраснел и распух.
— Вы явно еще больны. Вам надо больше фруктов и все время пить чай с лимоном. Жидкости как можно больше.
— Что еще вы мне предпишете? — снисходительно усмехнулась Елена Карповна.
Лиля выложила продукты на стол. Елена Карповна внимательно осматривала каждую покупку.
— В Москве фрукты очень дорогие. Я сейчас не могу себе этого позволить.
— Ну почему же?
— По некоторым обстоятельствам.
— Елена Карповна, ваш сын, кроме зарплаты, получает еще за дежурства, за консультации плюс ваша пенсия. Хватит вам на фрукты.
— Я вижу, вы очень хорошо осведомлены о состоянии наших материальных дел.
«Ничего, ничего, я не обидчивая», — подумала Лиля.
— А как же? Мы с Гогой на одном положении, а пенсия у вас известная.
— Но у меня больше нет сбережений. Я один раз заплатила за эту квартиру, потом еще раз заплатила этой дряни, его бывшей жене. Отдала все, что отложила за свою трудовую жизнь. Теперь у меня ничего нет. В третий раз заплатить не смогу. А у вас есть в Москве квартира? — вдруг спросила Елена Карповна.
— У меня своя комната в квартире сестры. Мы жили отдельно, потом съехались.
— Неосторожно сделали. Теперь, если выйдете замуж и разведетесь, муж отберет комнату. Мой бедный сын на этом пострадал.
— Ну, не всегда же так нехорошо получается. Что вам на обед сварить — чихиртму или бульон?
— Обед я сама приготовлю, — строптиво сказала Елена Карповна. — Для чихиртмы, между прочим, киндза необходима, а где ее в Москве возьмешь?
— Киндзу сейчас на всех рынках продают. Я на всякий случай из дома захватила. Поставим курицу на плиту, пусть пока варится, а вы все-таки ложитесь.
Квартира была уже порядком запущена, но Лиля не стала проявлять хозяйственное рвение. Она принесла Елене Карповне в постель чай с лимоном.
— Сколько же я вам должна?