— Тогда давай. Я хочу двойных объятий.
Я поднимаю покрывало и ложусь рядом с ней. Она кладет голову мне на грудь, сворачиваясь в маленький комочек. С другой стороны от нее Илай прижимается к ее спине, обнимая ее. Она хватает его за руку и тянет ее к себе, так что он крепко обнимает ее, а затем счастливо вздыхает.
— Что ты об этом думаешь? — бормочет Илай. — Чувствовала себя свиньей на вертеле?
Я фыркаю. Она качает головой, теснее прижимаясь ко мне.
— Я чувствую себя счастливее, чем когда-либо за долгое, долгое время.
ГЛАВА 15
ДЭЙЗИ
Я просыпаюсь на небесах. Нет ни единого иного слова, описывающего мое состояние. Все вокруг меня мягкое и теплое. Я лежу на смехотворно удобном матрасе, укрытая мягким одеялом, а по обе стороны от меня – горячие, обнаженные, мускулистые мужчины. Мне приходится бороться с желанием ущипнуть себя. Это не может быть реальностью. Мне так не везет.
Илай лежит передо мной, его кудри падают на глаза, он ровно дышит. Ночью он сбросил одеяло, и теперь оно низко прилегает к его бедрам. Мои глаза следят за дорожкой тонких волос, ведущей вниз к его наполовину твердому члену.
Господи. Говоря об утреннем стояке.
— Доброе утро, — ворчит низкий голос позади меня. Я переворачиваюсь на другой бок. Ривен проснулся и, приподнявшись на локте, читает книгу. Он еще не вставил контактные линзы и на его носу свисают очки в толстой оправе. Его волосы растрепаны. У меня практически текут слюнки. Он выглядит как грех. Словно сексуальный профессор.
— Как тебе спалось? — спрашивает он, слегка улыбаясь. Он выглядит настолько сексуально, что я не могу удержаться и целую его. Он на секунду напрягается, явно удивленный моим жестом, затем обхватывает мою щеку, углубляя поцелуй. Я вздыхаю, растворяясь в нем.
Он опускает руку под одеяло, скользя ею вниз между моих грудей и по животу.
— Как ты себя чувствуешь? — бормочет он, кончиками пальцев проводя маленькие щекочущие круги по чувствительной коже. Я выгибаю спину, толкаясь в него. — Болит?
— Если я скажу «да», ты проведешь мне частный осмотр? — шепчу я.
Он хихикает, наклоняя мою голову и проводит своим горячим ртом по моему горлу. Я закрываю глаза. Я чувствую, что снова становлюсь влажной.
— Я думаю, что прошлой ночью оставил на тебе засосы. — Он очень легко касается кончиками пальцев моей шеи. — Возможно, я увлекся, — признается он. — Я ничего не мог с собой поделать. Звуки, которые ты издавала...
Я качаю головой.
— Я покрываюсь синяками словно персик. И так как мы находимся у черта на куличках, вряд ли их кто-нибудь увидит. — На самом деле мне даже нравится мысль о том, что он отметил меня. В этом есть что-то такое собственническое и первобытное. Он снова опускает голову, нежно покусывая мое горло, и я извиваюсь под простынями, чувствуя что огонь пронзает меня. Протягивая руку, я хватаю его за затылок, запуская пальцы в его густые волосы.
Внезапно из угла комнаты раздается пронзительный звук. Ривен стонет, неохотно отстраняясь.
Я тянусь к нему.
— Нет. Вернись. В чем дело?
— Это моя рация. Кто-то пытается дозвониться до меня. — Он смотрит через плечо на рацию, колеблясь.
Я вздыхаю.
— Тогда тебе следует идти. Может быть это какая-то чрезвычайная ситуация.
Он выглядит удивленным.
— Да?
— Конечно. Я не собираюсь вставать между тобой и твоими пациентами. Возможно, кому-то требуется помощь.
Он изучает меня, его темные глаза горят и тают за стеклами очков, затем он целует меня в плечо и выскальзывает из кровати. У меня практически слюнки текут, пока я смотрю на то, как он натягивает серые спортивные штаны на свои мускулистые бедра. Он не надевает нижнее белье, и я вижу очертания его твердого члена на фоне ткани. Прежде чем уйти, он берет свою подушку и ударяет ею по лицу Илая. Илай вскакивает, выкрикивая поток ругательств.
— Заткнись, — приказывает Ривен. — Я должен идти. Составь компанию Дэйзи.
Илай моргает своими зелеными глазами, глядя на меня, его лицо расслабляется в ленивой улыбке.
— Привет, красотка. — Он придвигается и обнимает меня за бедра, притягивая ближе. — Рив поцеловал тебя?
— Эм... да?
— Бедняжка. — Он обхватывает мою щеку и нежно целует. Это не похоже на его обычные, чувственные, скользящие поцелуи. Он кажется более мягким, более интимным. Это поцелуй говорящий «доброе утро» любимому человеку. Мысль об этом наполняет меня мягким, теплым сиянием, когда он, наконец, отстраняется. — Вот так. Надеюсь, это сведет на нет его ужасную технику.
Я смеюсь, проводя рукой по его бронзовой груди.
— Я не выбираю чью-либо сторону. Вы оба одинаково хорошо целуетесь.
— Да, да. — Он фыркает, поглаживая мое горло. — Посмотри, что он сделал с твоей шеей. Он что, вампир?
— Я уверена, что мои бедра в таком же состоянии, благодаря тебе.
— Позволь мне проверить. — Он ныряет под одеяло, прежде чем я успеваю схватить его. Я закрываю глаза, когда его завитки щекочут мой живот, а затем спускаются ниже. Мой рот приоткрывается, когда он оставляет крошечный поцелуй на моем клиторе, а затем снова высовывает голову.
— Ты права, — печально говорит он. — Ты выглядишь совершенно опустошенной. Извини за это.
Я собираюсь сказать, чтобы он закончил то, что начал, когда замечаю белую вспышку за окном.
— О, нет.
Илай проводит пальцами по моему бедру.
— Обычно это не та реакция, которую я получаю, когда нахожусь в постели с девушкой, но ладно.
Я показываю на окно.
— Опять идет снег.
— Ага. Это часто происходит за Полярным кругом.
Я пристально смотрю на него. Он усмехается, обнимает меня одной рукой и тянется к своему телефону.
— Сильный снегопад сегодня вечером или завтра, — читает он в приложении. — Ага. Похоже, нас ждет еще одна буря.
— Боже. Как вы справляетесь с этим? Застряв здесь на всю зиму, должно быть, чувствуешь себя как в тюрьме.
Он качает головой.
— Это совсем не похоже на тюрьму. Я чувствую разницу.
Мои губы дергаются.
— А что, ты был там?
К моему изумлению, он кивает.
— Проверь мою тюремную татуировку. — Он поворачивается, показывая мне татуировку на своем бицепсе, которую я не заметила прошлой ночью. Я наклоняюсь, чтобы рассмотреть поближе. Она немного выцвела, но все еще имеет четкие очертания. Ровная четырехконечная звезда, выполненная черными чернилами.
Я провожу кончиками пальцев по линиям, наблюдая, как напрягаются его толстые мышцы.
— Ты серьезно? Ты сделал ее в тюрьме?
— Там больше нечего делать, — говорит он. Горечь в его голосе удивляет меня. — И некоторые из парней очень сильно увлекаются искусством. — Он хмурится, делая небольшое движение плечами, как утка, стряхивающая воду со спины, затем плюхается обратно на матрас. — Тебе нравятся парни с татуировками, милая? — Он растягивает слова, возвращаясь к своему ленивому, добродушному образу. — Я могу сделать еще.
Я не собираюсь отвлекаться.
— Что случилось?
Он криво улыбается.
— Ты не должна спрашивать, «что случилось». Ты должна спросить, «что ты сделал».
Я пожимаю плечами.
— Что бы это ни было, это не может быть чем-то ужасным.
— Почему ты так говоришь?
— Потому что ты не плохой человек.
Его взгляд немного смягчается.
— Черт возьми, ты такая милая.
— Может быть, я просто слишком доверчива. Это та часть, где ты говоришь мне, что вы втроем убийцы, работающие вместе? Ты очаровываешь женщин, Коул убивает их топором, а затем Ривен препарирует их на органы?